Ловушка для Котенка
Шрифт:
— А почему капитан пригласил вас на обед, Унсури? — задал вопрос рыжий, глядя на меня пристально.
— Я ему понравилась.
Ответом мне был тихий смех.
— А что вы думаете о капитане, гражданка? — поинтересовался бородатый и здоровый мужчина-орионец. Рядом с ним сидел Локен; его лицо было скрыто в тени, он не показывал желания участвовать в разговоре.
Они все ждали, что я начну критиковать капитана, поэтому им не понравилось, когда я самоуверенно и с легкой улыбкой ответила:
— Нигай — очень интересный мужчина. С ним приятно общаться.
— Видите? — тут же
— Помолчи, — оборвал его Гетен. Его единственного мои ответы радовали. Почему-то… — Товарищи, правильно ли я понял: вы считаете, что гражданке Унсури доверять нельзя?
На лицах собравшихся четко проступили сомнения и скептицизм.
— А я вам скажу, что она, наоборот, надежна, — обведя взглядом сообщников, выдал Гетен. — Унсури молоденькая, у нее в голове одни мысли: как бы получше устроиться в жизни. Она думает сейчас только о себе и своем собственном благополучии. Она очень хорошо понимает, что, если на ее имя падет тень сомнения, ее жизнь будет испорчена. Поэтому не допустит ни одной ошибки.
— Да? — не желал успокаиваться Матео. — А я считаю, она сразу же выдаст нас капитану.
Я подарила землянину неприязненный взгляд. Чем больше я его узнавала, тем меньше он нравился мне. Оказывается, он обо мне плохого мнения, но выяснилось это только сейчас. В столовой же или в спортзале он был со мной сама милость, сама учтивость.
— А в этом и есть плюс, — задумчиво проговорил рыжий. — Раз Унсури нравится капитану, она сможет отвлечь его, если понадобится.
— К тому же, она редкого вида эмпат — работает с низкими вибрациями. Ну, товарищи, что теперь скажете?
— Унсури, — обратился ко мне бородач. — Вы вообще понимаете, что мы сейчас обсуждаем?
— Вы хотите вывезти с Гебумы гибридов.
— А понимаешь, почему?
— Нет, — я не собиралась скрывать свое отношение к их затее. — Не понимаю. Ни ваших мотивов, ни ваших планов… Даже если вывезете гибридов, вас будут искать войска Союза. Всех, кто полетит в резервацию, начнут проверять и допрашивать с помощью психокинеза. Ваши планы обречены на провал.
— Вот! — обрадовался невесть чему Гетен. — Именно так думают наши враги, товарищи. Они ждут от нас действий, которые они сами бы против нас вели. Поэтому мы должны действовать нагло. К тому же, не всех гибридов будут искать, — многозначительно добавил он.
— Почему?
— А потому что! Диль Нигай известен тем, что участвовал в нападениях на базы спящих. Выяснилось, что он далеко не всех пленных слуг сдавал властям. Он сам вел допросы и изучал поведение гибридов, ставил и снимал чипы управления, пытался сам управлять чужим сознанием. Это противозаконно и опасно. Когда об этом узнали, его судили, лишили части привилегий, званий, Род от него отказался. Нигай был отправлен в ссылку на планету с жестким режимом. Спустя какое-то время его дело пересмотрели и отправили на Гебуму в звании капитана. А скоро на Совете было предложено начать новые исследования гибридов, воспользовавшись потенциалом планеты Гебума и станции «Найрив».
— Спящие совершенствуют способы воздействия на людей, — добавил Козловски. — Они не отягощены моральными вопросами и проводят опыты без сомнений. Поэтому и результаты их лучше. А
— Но не такой должна быть цель! — разгорячился Гетен. — Мы не должны повторять за спящими, мы должны найти способ восстанавливать сознание и превращать жертв спящих в полноценных граждан! Многие из слуг — жертвы, а Союз не желает мириться с этим фактом!
«О, Звезды, ну и мечтатель», — подумала я, глядя в одухотворенное нервное лицо Гетена. Именно за подобные настроения его статьи и критиковали, поэтому научное сообщество смеялось над ним. То, что он предлагает — слишком смело. Разве есть у нас время и силы на то, чтобы работать с каждым гибридом и искать в нем что-то человеческое? Пока мы будем так возиться, спящие нас уничтожат, создав быстренько новую армию гибридов или слуг.
Кого во всей этой ситуации считать правым? И Нигай, и Гетен действуют из лучших побуждений. А я… а я замуж хочу за Дейри! У меня ни желания, ни навыков, чтобы ввязываться в сомнительные авантюры.
— Ладно, — сказала я. — Вы упомянули, что пропавших гибридов искать не будут. Так ли это?
— Официально в резервации двести особей, а неофициально — двести тридцать. Нигай с помощью влиятельных знакомых «добывает» тех гибридов, которые особенно интересны ему для опытов. Наиболее податливы для манипуляций с созданием те из них, которые ближе всего по многим признакам к расе людей. Мы намерены выкрасть именно неофициальных гибридов.
— Тоже для опытов? — уточнила я.
— Для гуманного изучения. Я и мои единомышленники будем искать способ не подчинения, но восстановления поврежденного сознания. Мы не будем применять древние методы дрессировки, делать больно или управлять страхом.
— Есть ли у вас влиятельные сторонники?
— Скорее, влиятельные противники, — признался рыжий зам начальника безопасности. — Нам нужно время, чтобы провести первые исследования и подготовить доказательства для Совета.
— Вы во всем рискуете, — подвела я итог.
Меня принялись убеждать, что этот риск необходим.
Некоторые ученые, работающие на станции, категорически против перехода станции к ЦФ и смены политики. Кто-то, наоборот, жаждет окунуться в эксперименты с гибридами. Из-за этого «Найрив» остается в подвешенном состоянии, пока четко не определено, какие исследования для Союза в приоритете.
Что касается именно Гетена, то с ним все ясно: он протестует против того, что всех гибридов представляют врагами и бездушными животными, пытается выбить средства для своих исследований, но ему не дают ни денег, ни возможностей заниматься тем, чем он хочет. Тем яснее становится его неприязнь к Нигаю: капитан, наоборот, считает гибридов расходным материалом и уповает на то, что их нужно подчинять.