Ловушка для солнечного зайчика

Волгина Надежда

Когда, наконец, он кончил и забрызгал ее семенем, бормоча что-то насчет того, что ублюдки ему не нужны, она отключилась с четкой мыслью, что перестала быть самой собой.

Глава 5

Синоптики не обманули — погода и в правду установилась чудесная, почти летняя. Когда Слава подъехал к дому Шуры, уже вовсю сияло солнце. Он специально прибыл на десять минут раньше, чтобы подняться и помочь Шуре с вещами, но не успел выйти из машины, как она выскочила из подъезда с огромной спортивной сумкой на плече.

Слава ее не узнал. В дырявых джинсах,

мешковатом свитере и растрепанными волосами она выглядела, как сорванец. Он же привык видеть ее всегда в строгой одежде, гладко причесанной, какой и положено быть в интеллектуальном царстве.

Она просто лучилась счастьем, энергия так и била из нее ключом. Слава невольно заразился ее настроением, когда вышел из машины и забрал у нее сумку.

— Ты сегодня такая…

— Какая? — рассмеялась она, целуя его в щеку.

— Даже не знаю… Сама на себя не похожа, — совсем растерялся он, чувствуя как горит место поцелуя. Такую вольность она вообще позволила себе впервые. Он ее и за руку-то боялся взять, все их общение сводилось к разговорам на любую, но отвлеченную тему. Порой ему ужасно хотелось прикоснуться к ней, чтобы осознать, что она живой человек, а не идеальная внешне женщина, душа которой остается для него потемками.

— Ну привыкай. На отдыхе я все время такая. Да и ты тоже сегодня выглядишь иначе.

А ведь и правда, она видит его только на работе, неизменно в костюме и при галстуке. Ни разу они не встречались в другой жизни. Наверное, поэтому его вид, в футболке и джинсах, ей тоже показался странным. Как бы там ни было, настроение Славы поступательно росло, а вместе с ним душу заполняло еще какое-то чувство, заставляющее все время смотреть на Шуру. Он даже одергивал себя, чтобы его поведение вдруг не показалось ей подозрительным.

— План таков, — повернулся он к ней, когда она удобно устроилась на пассажирском сидении и пристегнулась ремнем безопасности, — сейчас заедем в супермаркет, купим продуктов в дорогу. Ехать нам, — он посмотрел на часы, — примерно часов двенадцать. Останавливаться будем по мере надобности, но не слишком часто, ок? Хочу добраться до твоей деревни засветло.

— Согласна, — серьезно кивнула она, подражая его деловому настрою, но потом не выдержала и рассмеялась. — Ты такой серьезный, как будто лекцию читаешь. И продукты нам не нужны, я пол сумки наготовила. И огромный термос с чаем взяла. Так что сытую дорогу я тебе гарантирую. Как же я соскучилась по маме. Слав, спасибо тебе огромное, что вытаскиваешь меня из этого пыльного города!

Ему на миг показалось, что она сейчас снова бросится целовать его. Подобная перспектива даже испугала, ну как он не сдержится и позволит себе лишнее. Что-то ему подсказывало, что с ней так нельзя, как бы ему этого не хотелось. Поэтому он резко отвернулся, буркнув «Не за что».

Если Шура и удивилась нарочитой холодности своего спутника, то ломать голову над этим не стала. У всех нас полно тараканов в голове. И Слава не исключение. А у нее сегодня такое отличное настроение, что его хватит на них двоих. И ни что не в состоянии ей его испортить.

Город быстро остался позади. Слава вел машину уверенно, быстро, но не нарушая правил. Ей вообще нравилось, как он водит. Порой сядешь в такси, например, и начинается дерготня — разгоны и резкие торможения. Такой езды Шура терпеть не могла. А в машине

Славы позволяла себе даже закрывать глаза и мечтать или просто любоваться сочной зеленью за окном, говорящей о начале лета.

Всего привалов им понадобилось два, не считая того, что еще пару раз Слава останавливался на заправках. В родную деревню Шуры они прибыли даже раньше намеченного времени. Маме она не стала сообщать о своем приезде, желая сделать сюрприз. Поэтому та чуть в обморок не упала, когда увидела на пороге дочь, да еще и в сопровождении незнакомого мужчины. Еще и Слава был, как назло, чересчур серьезным. То ли от усталости, то ли волновался, как его воспримет ее мама.

— Стара я уже стала для таких сюрпризов, — без злости посетовала мама, когда испуг прошел. — Ничего не случилось? — вновь с тревогой взглянула она на дочь. — Ты же говорила, что отпуск у тебя в августе…

— Мамулечка! — обняла ее Шура. — Как же я по тебе соскучилась! — она ей потом объяснит, почему поменяла планы. Сейчас и слова-то нужные на ум не шли, до такой степени ее распирала радость от встречи с самым родным на свете человеком. — Все отлично! — только и ответила она и спохватилась: — Познакомься. Это Слава — мой друг, — сделала она ударение на последнем слове. Почему-то не хотелось, чтобы мама поняла ее превратно. И странно, что ей эта мысль именно сейчас пришла в голову.

— Просто друг? — спросила мама через время, когда они с Шурой готовили ужин, а Слава принимал душ и раскладывал вещи в отведенной ему комнате.

— Да, мам, — не отвлекаясь от нарезания картофеля, отозвалась Шура.

— Симпатичные нынче друзья пошли, — усмехнулась мама.

— Он не только симпатичный. Он еще и добрый, умный, чуткий… в общем, самый лучший, — улыбнулась Шура, вспомнив, как на привале Слава обварился чаем из термоса и, кривясь от боли, пытался шутить.

— Тогда почему же он только друг?

— Не знаю, — легкомысленно пожала плечами Шура. — Наверное, потому что именно в этом качестве он мне и нравится.

Мама ничего не ответила, но Шура слышала, как та украдкой вздохнула. Наверное, это свойственно всем матерям — мечтать о внуках, когда дети подрастают. Вот только Шура об этом пока не думала, и далеко не была уверена в том, что задумается об этом в ближайшем будущем. В ее планы это не входило.

С наступлением сумерек, Шура зажгла в гостиной, где они накрыли праздничный стол, все лампы, что только имелись. Не миновала эта участь даже настольную, что пылилась в шкафу. Шура достала и ее, поспешно стерла пыль и водрузила в центр стола. Слава заметил обеспокоенный взгляд, что кинула на нее мама. Да и сама Шура, было заметно, едва держит себя в руках. Она уже давно перестала улыбаться, не поддерживала беседу за столом. Словно полностью погрузилась в себя, не обращая ни на кого внимание.

Несколько раз Слава обращался к ней с каким-нибудь вопросом, на что неизменно получал хмурый взгляд и однозначный ответ. Это начинало тяготить. Его настроение тоже катилось вниз. Да и лицо мамы Шуры принимало все более скорбное выражение.

В какой-то момент, не совсем вежливо перебивая беседующих маму со Славой, Шура сказала, что сильно устала и ушла к себе в комнату.

Слава еще какое-то время смотрел ей вслед, а потом обратился к ее маме:

— Галина Сергеевна, могу я задать вам один вопрос?