Ловушка для ворона
Шрифт:
Да, появилась красивая обёртка в виде работы, друга, квартиры с красивым видом и дорогим авто. И она мне нравилась, но внутри было пусто. Будто в цветной фантик завернули камушек и заставили съесть с закрытыми глазами, обломав зубы.
Зубы, стоматология… Я поморщилась. Морган должен был разобраться с Зеффом, и именно для этого он заглянул ко мне, а не для семейного чаепития.
Непонятно, о чём думал Морган, но его образ улыбающегося доктора, который ещё 10 минут назад шутил на пару с моей бабушкой, испарился. Он помрачнел и погрузился в себя.
Интересно, о чём думает? И похожи
После моих слов разговор не ладился. Каждый погрузился в себя, и только Леда казалась довольной, продолжала пить чай и посматривать то на меня, то на мужчину. Потом он попрощался с нами и ушёл, шепнув, что нам надо увидеться завтра, чтобы закончить дело.
Я положила чашки в раковину и снова ощутила упадок сил.
— Иди ложись, я всё уберу, — бабушка погладила меня по плечу и подтолкнула в сторону спальни, а через 10 минут пришла проверить, что я легла в кровать, и подоткнуть махровое одеяло. На каникулах я часто гостила у неё, и она проделывала те же манипуляции. Укутывала меня в одеяло, как пирожок, а сама садилась рядом и рассказывала сказку.
— Бабушка, спасибо тебе. За сервиз… и за то, что приехала. Я скучала, — защипало в носу, а я удивилась, ведь за последний год я не проронила ни слезы.
— Я рада быть здесь, — бабушка улыбнулась, села рядом и положила ладонь мне на щеку — как в детстве.
— Ты расскажешь мне сказку?
— Конечно. Можно сказать, я за этим и приехала, — Леда засмеялась, а у меня внутри что-то сжалось при мысли, что я полтора года не слышала этот смех по своей же вине.
Я не звонила. А если звонила она, я старалась как можно быстрее повесить трубку, прикрываясь тем, что у меня нет времени. Но время всегда находится на то, что действительно важно.
Правда была в другом — я не могла с ней разговаривать и притворяться, что всё нормально. С кем угодно, но не с ней. Бабушка всегда смотрела в душу и по одной неосторожной фразе могла разгадать истинные намерения и страхи.
Ну, или с ней правда разговаривали призраки, раскрывая все тайны живых.
— У тебя интересный друг, Марла. Необычный. Я давно не встречала никого подобного.
— Что, ты узнала все его тайны по одному разговору и предсказанию? И он мне не друг, он просто лечил мои зубы, — поспешно добавила я, а бабушка по-доброму прищурилась, сдерживая смешок.
— Все тайны я не узнала, но главную — да.
Я приподнялась на локтях от любопытства и закусила губу, чтобы заставить себя сдержать вопрос.
— Он сам тебе расскажет. Если, конечно, ты не вылечишь все зубы раньше, — бабушка усмехнулась и добавила: — Ложись. Какую сказку тебе рассказать?
— Мою любимую, — я откинулась назад, чувствуя предвкушение, как в детстве.
Бабушка одной фразой зажгла сигару, сделала затяжку и начала рассказ.
Ведьмы населяли землю испокон веков. Да были среди
Род оборотней лисиц, которые могли хитростью добиться чего угодно, даже власти и поклонения. Род медведей, которые могли силой помериться с любой армией. И род воронов, которых все считали бесполезными падальщиками. Не было в них ни хитрости, ни силы, поэтому и оборотни, и тем более остальные ведьмы не воспринимали их всерьёз.Это помогло воронампросуществовать дольше остальных, но ненамного.
Когда лисицы и медведи, сговорившись, попытались захватить власть, им дали отпор и истребили всех, до последнего. С трудом ведьмам далась эта победа. Властвующие семьи потеряли много своих и, посовещавшись, решили, что лучше предотвращать, чем разгребать последствия. Тем более, об оборотнях давно ходила легенда, которую раньше, во времена мира, никто не решался проверить. Если съесть ещё бьющееся сердце одного из трех, можно приобрести силу, перед которой преклонится кто угодно.
Часы существования воронов были сочтены.
На них напали ночью, до этого опоив отваром, что блокирует силы. Мужчин убивали сразу, детей и женщин брали в плен, чтобы опробовать их ещё бьющиеся сердца. Многие из воронов предпочли сброситься со скалы и разбиться, чем пасть перед врагами.
Почти никто не выжил. И даже тот, кто умудрился уцелеть, никогда больше не мог раскрыть свои крылья в Защищённых землях.
Вороны были признаны мятежниками. Теми, кто восстал против каждого жителя Защищённых земель, желая погубить всех. Теми, кто спалил лес дотла, уничтожил остальных оборотней и навлёк на себя гнев правящих семей.
Их огласили демонами, ненавидящими ведьм и себе подобных. С тех пор каждый, кто увидит в небе парящего ворона, должен был подстрелить его. В противном случае он сам признавался мятежником, восставшим против народа.
Неизвестно, прервался ли род воронов. Но с тех пор в Защищённых землях ни разу не видели ни одного из них.
Когда Леда закончила, остатки сна прошли, как и всегда. Я никогда не засыпала под эту историю, зато бабушка иногда выключалась посередине рассказа.
— Никогда не понимала, почему мне так нравится эта сказка.
— Разве? По-моему, это очевидно.
— И что же очевидного в том, что маленькая девочка с детства любит сказку о каннибализме?
— Она грустная, это раз. Она со смыслом, два. Ты с детства любила замечать несправедливость и манипуляции, а тут прямая иллюстрация, это три. Ты всегда была более вдумчивой, чем сверстники, видела подтекст и смотрела в суть.
Была.
Сейчас я просто одна из офисных блондинок. И хотя я не имею ничего против ни блондинок, ни офиса, в районе сердца что-то тоскливо заныло. Бабушка, пусть и на минуты, вернула меня в детство и напомнила о моих мечтах и стремлениях. О былой глубине. Сейчас же я чувствую себя пустой.