Ловушка для змей
Шрифт:
Впрочем, Кэш "в этом не сомневался. Он понял, что остался последний шанс, и не только у него, но и у несчастного города Ангура. Лу использовал страшную и неведомую силу, против которой Кэш ничего не мог сделать.
– Сейчас я покажу тебе, Джим, самый интересный и самый последний для тебя фокус…
«Пора!» – решил Кэш и сделал длинный выпад, словно пикой целясь Лу прямо в грудь. Однако тот неуловимым образом оказался в стороне от удара. Сверкнувшее в пламени свечей лезвие взметнулось.
– Стоять! – заорал Джим адмиральским голосом, вкладывая в него всю свою силу и негодование.
Его команда, словно удар молнии, на
Впрочем, ожидаемой реакции не последовало. Лу остался стоять, и лишь зрачки в его глазах бешено вращались, а лицо искажалось сотнями проносящихся гримас.
Поняв, что дольше ждать опасно, Джим что есть силы ударил Лу кулаком в. грудь. Но ему показалось, что он попал в дерево – жесткое и глухое. Руку пронзила боль, однако на этот раз Лу хрипло закашлялся и проговорил басом, от которого заметалось пламя свечей:
– Побереги здоровье, парень…
Тогда, не помня себя от страха, Джим принялся наносить удары в каком-то исступлении, пока наконец Эрвиль не свалился на пол, а вместо него остался стоять неясный темный силуэт.
– Так это ты? – тяжело дыша, спросил Джим.
– Я, – басом ответил незнакомец.
– Ну так получи, – и Джим полоснул по силуэту подобранным ножом Эрвиля.
Незнакомец охнул, метнулся и растворился в сумраке, будто его и не было.
– Развяжите детей! – приказал Джим стоявшим у входа онемевшим офицерам, а сам подбежал к Эрвилю, который лежал, не подавая признаков жизни.
Кэш похлопал его по щекам, и Лу открыл глаза. Из его носа текла кровь, но это было единственное из видимых повреждений.
– Где мы? – спросил он и закашлялся.
– В твоей палатке. Ты что, ничего не помнишь?
– Ничего…
66
Под мрачными чертогами дома, принадлежащего советнику императора Гиллайну, вторые сутки подряд продолжался не прерываемый ни на минуту обряд.
В это же время слуги Гиллайна из числа посвященных рыскали по всему городу и выискивали хозяину необходимые жертвы, которые требовались для путешествий за гранью реальности. Прежде их хозяин мог обходиться без «свежего мяса», однако в результате совершенной им ошибки могущественные силы отвернулись от него, и многое в доме Гиллайна теперь происходило по-другому.
Младший брат Гиллайна, Дельвайс, вначале полагал, что родственник окончательно распался. Однако теперь ситуация в корне изменилась. На зов Гиллайна прибыли все его ученики. Целая колонна существ в черных капюшонах проследовала по гостиной зале. Дельвайс был вынужден признать, что с его братом еще не все кончено.
В момент, когда очередных жертв окропляли мочой шакала, неожиданно разорвался портал, и на каменный пол вывалился Джун – один из лучших учеников Гиллайна, подосланный к адмиралу Эрвилю. Поначалу дела Джуна шли хорошо, Эрвиль был послушнее щенка, однако теперь посланец валялся на полу с распоротым брюхом, истекая шипящей кровью, и выл, требуя, чтобы его спасли.
– Что случилось, Джун?! – спросил Гиллайн, удерживая бьющегося раненого. – Успокойся и расскажи нам, что случилось.
Гиллайн обернулся к стоящим в стороне ученикам и произнес:
– Ты, Теллур, – иссохший палец указал на самого рослого, – волоки сюда нищего, он все равно не годится для большой работы, а затянуть рану Джуна мы сумеем.
Находившийся
С продолжавшего орать нищего сорвали ветхие лохмотья и, завернув ему руки, стали пригибать несчастного к клокочущей ране колдуна. Почувствовав близкое исцеление, края рапы дрогнули и потянулись навстречу жертве. Еще немного, и они сомкнулись на тощей груди жертвы. Нищий последний раз вскрикнул и замолк.
А Джун сразу же перестал корчить рожи, и черты его лица разгладились.
– Это все адмирал Джим, мастер, это он всем верховодит, и его влияние на Эрвиля слишком сильно… О, как хорошо! – Боль отпускала, и Джун начал улыбаться. – Признаться, у меня был шанс ударить его ножом – не насмерть, а для острастки, но он необычайно проворен. Змеиное происхождение проявляется в нем практически открыто. Он тих и спокоен, когда нет опасности, а в бою наносит удар неожиданно, ужесточая его эмоциями…
– А это правда, что они уничтожили Железного Германа? – спросил Дельвайс. – Или они сумели его как-то обмануть?
Джун глубоко вздохнул и, отбросив в сторону выжатые останки старика, поднялся на ноги.
– А разве мастер не говорил тебе?
– Брат говорил, но… – Дельвайс замялся.
– Он мне не верит, – пророкотал Гиллайн, – скажи ему ты, Джун.
– Да, Железный Герман уничтожен. Теперь он валяется с отрезанной головой. А крестьяне со всей округи и дикое зверье запасаются его кровью.
– Но это едва ли возможно… – покачал головой Дельвайс. – Я видел работу Германа в бою при Хатананке. Это была отменная магическая работа – пепел и ни одного предмета крупнее песчинки…
– Тебе следует больше прислушиваться к тому, что говорит мастер, Дельвайс, – с нажимом произнес Джун. – Разве не он первый прочитал в рунах, что сын змеи Джим Кэш прибудет в нашу страну и с ним будет предмет Инвертус, сила его безгранична? Я знаю, что ты не слушаешь брата, но послушай меня: я трижды путешествовал до Темного Дна мира и возвращался обратно. Так вот, мастер прочитал, что Джим пройдет все испытания, которые ему уготованы, и уйдет. Такие проходят сквозь миры, словно нож через масло, – их ничем не остановить, но если все же остановить, – Джун мечтательно вздохнул и, запрокинув голову, раскинул руки. – Если его остановить, вся сила змей многих поколений останется с нами. Но остановить Джима Кэша не так просто. Для начала его нужно ослабить, свести с ума друзей – а он у него здесь один, – подорвать уверенность в себе, заставить совершать поступки, которые буду терзать его едким стыдом… И только потом нам будет по силам подержать в руках его теплое сердце. Сердце змеи…
– А император знает о победе его адмиралов? – задал вопрос Дельвайс Гиллайну.
– Для этого у него есть штандартенфактор – этот матричный шут… Скоро он будет тут и порадует императора. На свой лад…
После этих слов Гиллайна все рассмеялись, кроме Дельвайса. Он по-прежнему не успевал за развитием сложной интриги.
Между тем Джун несколько раз присел, словно совершая разминочные движения, а затем посмотрел на лежавшие рядами тела людей, усыпленных и приготовленных для поддержки нового путешествия Гиллайна.