Ловушка Пандоры
Шрифт:
— Ты прав — пистолет плохой способ пытки. Слишком всё быстро. Какая часть тела тебе нравится больше всего?
— Зачем ты это делаешь? — захныкал парень.
— Ты сказал, что пытки верный способ заставить кого-то убить себя и других. Вот мы и проверяем твои слова эмпирически. Научный метод — ничего личного.
— Ты чокнутый ублюдок!
Илья махнул рукой, и на пол плюхнулось окровавленное ухо. Белобрысый медленно опустил взгляд на часть своего тела и стал так же медленно оседать вслед за ним на бетон.
—
В комнате сделалась тихо-тихо.
— Вы разочаровали меня сегодня. Завтра мы продолжим совет. Хотя мы уже вчера должны были действовать! — пафосно подытожил Илья, доставая салфетки и вытирая брызнувшую на лицо каплю крови.
Илья на расслабоне пошел к выходу, но ему в спину, едва слышно кинули непростительное обвинение.
— Сам-то тоже ничего не предложил.
Илья резко повернулся на бабий голосок. Конечно же, слова принадлежали Нине — единственной девушке среди «апостолов». Её совсем недавно протащил в совет Веня, заменив ею поехавшего после убийства бомжа Лёху.
Веня был в своё время очень полезен. Бывший детдомовец, которого развели добрые друзья на квартиру. До встречи с Ильей Веня жил скверно — в теплотрассах, питаясь тоже скверно — с помоек. А после стал его верным псом. Нина же была Вениной девушкой из того самого детдома, они вроде как с самых пеленок вместе.
Встретившись с Ильей взглядом, Нина сжалась и пошла красными пятнами. Веня мог бы уже себе тёлку и покрасивей позволить — не по статусу ему была Нина. Илья не понимал, почему Веня её не только не поменял, но и наоборот — держался за эту мышь, как за самое дорогое в жизни.
Илья поднял пистолет и задумчиво навёл на Нину. Краем глаза видя, как с противоположного конца комнаты дернулся Веня на защиту своей тупой суки. Как же все было предсказуемо и скучно.
— Не трогай её, Илья, — умоляюще попросил Веня, но с металлическими нотками, твердо, через судорожно сжатые зубы, сдабривая просьбу явной угрозой.
— Не буду, Веня, я же не урод какой-нибудь, — примирительно улыбнувшись, пообещал Илья и перевел пистолет с девушки на Веню. — Камон, выбирай, Нина. Он или ты?
— Ты не сделаешь этого! — судорожно выдохнула она.
— На счет, скажем, тридцать три, можно будет сказать чиз и вылетит птичка. И я это сделаю, детка. Максимка, Камон, озвучь время. И, плиз, будь выразителен, как в кино.
— Раз, — дрожащим голосом выдохнул Максим. — Два. Три. Четыре…
Девушка в панике смотрела на Веню. Веня закрыл глаза. Он будто разрешил ей выбрать себя, а не его.
— Ладно-ладно, прости-прости, что я так сказала, — быстро затараторила Нина.
— Семь, — отчеканил Максимка.
— Ну что ты, я не обижаюсь, — успокоил её Илья, продолжая игру.
— Десять.
Она
— Хорошо, я поняла. Но у меня нет пистолета, — прошептала Нина.
— Нина, нет! — процедил Веня. — Не надо!
— В столе лежит запасной пистолет. Подайте его даме. И поживее, — попросил Илья.
— Пятнадцать.
Дэнчик, подсуетившись, протянул Нине пистолет. Она взяла его дрожащей рукой.
— Двадцать.
— Не смей Нина! Дура! Ты мне нахер не нужна! Пошла нахер! — уже орал Веня.
Девушка приставила пистолет к виску.
— Так, я сделаю, только не трогай его, — попросила она.
— Двадцать три, — проговорил Макс.
— Веня, я тетя люблю… ты, знаешь.
— Нет! Нина, хрень, он не стрельнет!.. Ты!.. Он!.. Нина! — не своим голосом орал Веня.
— Двадцать семь.
Веня, не выдержав, кинулся к девушке. Но добежать не успел.
Нина зажмурилась и щелкнула пистолетом у виска.
Медленно открыла глаза, еще не веря себе. Перевела взгляд на пистолет на себя, на Илью, на Веню. Веня свалился на колени и разрыдался.
Илья убрал свой пистолет.
— Повезло, забыл зарядить, — извиняющимся тоном сказал Илья. — А ты говорила у меня нет предложений. Только мои, в отличие от ваших, работают, — презрительно добавил он на прощание и вышел.
Тёлка, конечно, дура. Её нужно срочно заменить. Но Веня был ему нужен. Если бы эта идиотка убила себя, Веня стал бы мстить, а это бы обернулось проблемами. Теперь же Веня ему благодарен, теперь же Веня еще больше с ним повязан. Кажется, Илье теперь есть, кого послать с Аркашей разрулить столицу.
А Аню он им не отдаст. Она ему нужна. В ней что-то было, Илья хотел понять что, и использовать это с умом. Пока же он не решил эту головоломку, не взломал её — она будет при нём. Нельзя разменивать такой козырь по мелочам.
Теракт — идея изначально глупая. К терактам слишком привыкли. Они никого уже не удивят и не шокируют. Нет, появилась идея поинтересней. Нечто, что проявит всю беспомощность власти перед стихией Хаоса. Нечто, что причинит настоящую боль. Апокалипсис должен быть организован.
***
Туман дней — она маятник. Уходит — приходит. Сколько она здесь: «дни?» «недели?».
Чужой холодный дом давит. Особенно по ночам. Не хватает родных. Тоска по улыбкам, щебету детей их играм. Прятки с Вадиком, ладошки к лицу — нет Вадика, открываешь ладошки — вот он её улыбчивый карапуз.
Горячие слезы в подушку. Снится мама — у неё теплые руки и шепот тёплый: «Доча!».
Тепло уходит — его выдувают сквозняки. Знобит. Она проваливается в кошмар — жуткий, липкий всепоглощающий ужас, что каждую ночь приходит в эту чужую постель и терзает её уставшее сознание.