Ловушка

Штиль Жанна

Пфальцграфиня почувствовала лёгкое головокружение и приступ тошноты. В голове загудело. Казалось, что приближается огромный рой пчёл. Она даже ощутила разрушительную вибрацию воздуха. Тряхнула головой, отгоняя неприятные покалывания на темени. Ждала чего-то подобного. Дождалась… Надо учиться владеть собой. Соберись!

— Подождите, господин граф, а как же Луиджа ди Терзи? Она же была невестой графа. Вы же помните.

— А вы не знаете?

От прищура стальных глаз Карла, девушка поёжилась, потирая плечи:

— Нет…

— Так она приняла яд. Вот как мы тогда отбыли, на следующее утро всё и случилось, — мужчина

крестился, довольный произведённым эффектом.

Побледневшая хозяйка с застывшим взором и экономка, молчаливо глядя одна на другую, осеняли себя крестами.

— Он сам вам сказал? Хвастаться-то нечем, — Наташа подозрительно присматривалась к Фальгахену. С чего бы молодой красивой графиньке, находящейся под неусыпным надзором родительницы, травиться? Кто-то помог? А Кровавая графиня сидела, сложив руки? Луиджа — её единственная дочь. Не верилось в правдивость слов гостя. А почему нет? Она видела доказательство присутствия девчонки в его комнате. Отдалась ему? Мисулла должна была радоваться, получив желаемое. А Бригахбург взял и отказался! Бедная графинька не снесла позора и отравилась. Да, похоже, именно так и было. — Всё-то вы знаете, господин граф.

— На свадебном пиру много об этом шептались… Что-то у него с ней произошло… Спросите его самого. Принц собирается заехать в Лимбургский монастырь, поклониться могиле жены. Заночует в Штрассбурхе у епископа Вильгельма Каринтийского. Бригахбург говорил, что на днях нанесёт вам визит, хочет узнать, как вы устроились на новом месте, как сложились ваши отношения с отцом.

— Визит вежливости… — монотонно кивала девушка, соглашаясь. — Очень мило с его стороны.

На днях, значит… Она за это время сумеет подготовиться к встрече. Будет вежлива, сдержанна, холодна, неприступна. Как истинная леди. А сейчас ей бы упасть в кровать, зарыться в подушку и… потерять память. Всю. Навсегда. А лучше — умереть. Тело потяжелело. На плечи навалилась усталость. От мигания свечей рябило в глазах.

— На чём я остановился? — Промочил горло оратор. — Да, Ева… — Собирался с мыслями. — Вы же знаете, что моя сестра была невестой этого выскочки из Бригаха. — Наташа кивнула, подбадривая: «Пусть выговорится и заткнётся, наконец». Карл пьянел на глазах. — Хорошо, что я смог удержать её от неосмотрительного шага. Он не отходил от неё все дни, что мы были на пиру. Пришлось уехать раньше. Я как чувствовал, что может произойти непоправимое. Ева чудила, упиралась. Старые чувства имеют обычай возвращаться. — Вздыхал гость, нервно постукивая пальцами по столу. — Она очень страдала, когда он оставил её в первый раз. Если сестра забыла и простила его, то я ей напомнил и тут же нашёл жениха. Она снова плачет, госпожа Вэлэри, разрывает моё сердце. А вот граф, чтоб его, — сплюнул в сторону, — теперь несказанно рад такому обстоятельству. Щедрая милость со стороны монарха сблизит его с герцогиней. Сдаётся мне, что у него с ней всё сладится гораздо быстрее, нежели принц надумает выбрать себе жену.

— Так ведь герцогиня должна понимать разницу между графом и принцем. — Уже понимала скрытый смысл сказанного. Не хватало воздуха. Тугая перевязь под грудью сдавливала. Хотелось немедленно избавиться от «беременности» и от Фальгахена заодно. Кашлянула, приходя в себя.

— Вот именно, госпожа Вэлэри. — Казалось, собеседник ничего не заметил, опустошая очередной кубок с вином, доедая котлеты и вымазывая

пальцем остатки соуса. — Поэтому и выбор её падёт на богатого графа, ставшего одним из верноподданных в свите принца и пользующегося расположением короля. Благодаря родственным связям жены, он быстро пойдёт в гору. Помяните моё слово — так и будет! Преданные короне люди всегда нужны. Быть супругой графа намного спокойнее, чем быть женой принца.

Наташе не нужно было ничего объяснять. Она читала много литературы на эту тему. Фаворитки, измены, заговоры, сплетни, травля и прочие прелести придворной жизни. Жить в таком замке, как Бригах, гораздо приятнее и безопаснее.

Смотрела, как Карл собирает крошки штруделя, прицеливаясь к печенью. Неприязненно подумала: «Болтун и проглот». Насчёт второго тут же раскаялась. Крупный здоровый мужчина должен хорошо питаться.

А мыслями завладел другой, который изменник… Которого… Король… Герцогиня… Луиджа… Принц…

Поняла, что не может сосредоточиться. Ни на миг. Смотрела на Фальгахена и не слышала, что он говорит. Ступор. Издалека, словно с другого края ущелья, до неё долетело:

— Госпожа Вэлэри, с вами всё хорошо?

Очнулась:

— Да. Просто устала. Давайте все разговоры перенесём на завтра. Вам тоже нужно отдохнуть.

— Понимаю вас. — Не слышал её. — В моём замке вы не будете работать. — Подал руку, выводя из-за стола. — Идёмте, нас ждёт ваш отец. — Задержался на секунду, извлекая из кошеля золотой, бросая на стол. — Вашей кухарке. — Благородная отрыжка подтвердила щедрый жест.

— Лисбет, — позвала Наташа, уверенная в том, что её слышат.

Так и есть. Рябая не заставила повторять дважды и не стала делать вид, что глухая. Выскочила, низко кланяясь.

— Возьми, — кивнула на монету. — Тебе. Прибери здесь всё и зови Маргарет готовить вечерю.

Как девушка ни старалась привлечь внимание к своему «интересному» положению, Карл словно ослеп. Ни одного взгляда на её живот. А о желании ощупать или уткнуться носом и вовсе не шла речь. В какой-то момент ей показалось, что он намеренно отводит взор…

Глава 25

В кабинете на столе стоял высокий ларец.

На спинке стула висела меховая накидка небывалой красоты.

Пфальцграфиня остановилась, перехватывая ликующий взор отца, самодовольно кричащий: «А что я говорил! Вот это жених!»

— Это вам, моя госпожа, — Фальгахен накинул на плечи меховое чудо из белодушки.

Гладила дымчатый шелковистый мех куницы. Как там говорится? Лучшие друзья девушки… Не хватает бриллиантов. Словно подслушав её мысли, жених открыл ларец. Известное колье с каплей сапфира мягко светилось в руках мужчины, отражая язычки пламени свечей, рассыпаясь многоцветными брызгами, которые величаво вспыхивали, играли, скользя по гобелену и резным панелям на стенах.

Отворилась дверь:

— Звали, отец? — Эрмелинда застыла на пороге. В широко открытых глазах светился восторг.

— Я просил позвать вас, — Карл, всучив в руки невесты подношение, кинулся к её сестре: — У меня для вас тоже есть подношение.

Подвёл малолетку к столу, извлекая из шкатулки горсть белоснежного жемчуга, раскладывая на столе. Длинная нитка бус, браслет. Добавил гребень, украшенный тремя крупными жемчужинами.

Наташа затравлено подумала: «Понимает, гад, что делает. Покупает. Всех покупает».