Ловушка
Шрифт:
Положив рисунок на стол, подтянула ларец, отмечая, что он очень тяжёлый. Только бы не выронить. Громыхнув им о столешницу, прислушалась. Гулкое эхо в пустой комнате усилило звук. Осторожно подойдя к двери, приоткрыла, выглядывая в коридор. Тихо. Пустынно.
Медлила, гладя дрожащими пальцами по пыльной резной поверхности крышки.
Откинув её, зажмурилась, вздрогнув, тут же открывая глаза.
Чудеса случаются!
Сердце радостно подпрыгнуло. Девушка схватилась за край стола, уставившись на поблёскивающий благородный металл. Полный ларец золотых денежных знаков! Запустила пальцы, захватывая горсть, сжимая, ощупывая. Таких монет она не видела. Они оказались нескольких
— DE VICO LVNDONIAE… Da, abrakadabra… Zoloto…
Увидев в углу шкатулки торчащий хвостик мешочка, вытянула его, развязывая. Драгоценные камни. Всех размеров. Замотала головой от многоцветья, обессилено опускаясь на стоящий рядом стул. Вот он, клад… И что теперь с ним делать? Тащить к пфальцграфу? Как бы не так! Подгребёт в один миг, а её выпихнет за ненадобностью замуж. Кому нужна непослушная дочь — возмутительница спокойствия? И делает всё не так и говорит не то… Нет, торопиться нельзя. Всё нужно обдумать.
Опустив две монеты в карман, чтобы позже рассмотреть, захлопнула крышку, поднося ларчик к тайнику. А вон ещё одна шкатулка. Поменьше. Доставая эту, не заметила в глубине другую. Вернув кубышку на стол, привстав на цыпочки, дотянулась до второй…
Украшения. Судя по всему, мужские. На крупных длинных и тяжёлых золотых цепях с округлыми плоскими вставками, то ли фамильные медальоны, то ли знаки отличия. Перебирала массивные перстни с крупными камнями. А вот и кольцо, изображённое на рисунке. С бирюзой. Прожилки… Крутила его в пальцах, не отрывая взора от рельефной гравировки по ободу в виде кленовых листьев.
Дыхание спёрло:
— Net, pokazalos’… — Приблизила к глазам. — Ne mozhet byt’…
Прихватив его, затолкала сундучки в тайник, захлопывая дверцу.
Торопливо закрылась на задвижку в своей комнате. Требовалось соорудить конструкцию для циркового гимнастического трюка, чтобы достать с перекладины над кроватью мешочек с иномирными сокровищами. Смартфон понадобится уже сегодня. Безусловно, не дело каждый раз подвергать себя риску, лавируя на стуле, дотягиваясь к подвешенным кошелькам. А что, если воспользоваться найденным сейфом и сложить всё туда? Вообще-то, яйца в одну корзину складывать опасно. Нужно найти ещё один тайник. В кабинете Герарда их два. Снова Герард… Болезненно заныло в груди. Слёзы не заставили себя долго ждать. Смахнув их с ресниц, тряхнула головой: «Гад, когда-нибудь я забуду о тебе и твоём проклятом замке».
А сейчас…
На её ладони лежали два кольца. С бирюзой. Одного размера. Они, как близнецы, походили друг на друга. Только прожилки в кабошонах камней визуально их отличали.
От догадки закружилась голова. Кинулась к сундуку, извлекая рисунки, выбирая с изображением улыбчивого мальчишки.
— Брунс… Бруно…
Всматривалась в лицо, ясно различая до боли знакомый лукавый прищур глаз, ямочки на щеках. Длинная чёлка делала его неузнаваемым. Командующий пятернёй зачёсывал волосы вверх, открывая лоб. Видела его и с нависшими на лицо влажными длинными прядями. Сейчас перед ней всего лишь рисунок, возможно, не совсем точный, но, безусловно, прекрасно выполненный. Да и двадцать лет разницы… Здесь изображён мальчишка, а встретила взрослого мужчину. Бруно… Младщий сын графа фон Стесселя. Фамилия рыцаря была Заурих. Значит, вымышленная. А что, паспортов с фотографиями нет. Если и есть какой свиток, удостоверяющий личность, то кто усомнится в его подлинности? Кому нужно это проверять? Хельга говорила, что они приехали в Бретань под другими именами. Господи, как всё просто…
Сидела недвижимо,
Наташа знала, что так и поступит. Возможно, глупо и в её ситуации неразумно, но знала и другое: поступи иначе и завладей шкатулками единолично, жить с этим не сможет. Ради Бруно, ради той, которая любит его до сих пор.
— Ya sil’naya, ya spravlyus’, — всхлипывала, заливаясь слезами, глядя на кольца.
Перед взором стояло лицо рыцаря. Его любящие глаза проникновенно заглядывали в душу, словно одобряли её поступок, слышался шёпот: «Моя красавица…» Его лихая улыбка и громкий гик в последнюю встречу, когда она выскочила на крыльцо в то памятное утро, не зная, что видит его в последний раз. А фамильное кольцо… Он велел отдать его ей. Он любил её. Искренне. Безответно.
Фантазия побежала извилистыми тропками дальше. Фон Россен и фон Стессель, вполне вероятно, были друзьями. Если бы её, Наташу, не закинуло в будущее, то, как вариант, она могла стать невестой Бруно, а затем и его женой. Почему нет? Он бы её никогда не бросил. Зажатое в руке кольцо кололось. Взгляд влип в изображение мальчишки на рисунке: «Привет, дружок. Как тебе тогда удалось выжить? Сбежал?»
Была уверена — ничего случайного в этом мире нет. Ни-че-го. И то, что замок оказался родовым гнездом Бруно, и то, что именно она появилась здесь. И приезд Хельги — теперь уже единственной наследницы. Возможно, скоро родится ребёнок Брунса — пусть это будет мальчик — и тогда графиня Хильдегард станет не единственной наследницей опального рода. Он продолжит своё существование.
Сейчас звёзды Судьбы сошлись на этом клочке земли.
Глава 24
Как она раньше не догадалась?! Девушка остановилась посреди очередной комнаты на третьем этаже, очень похожей на кабинет. Замки! На двери должен висеть замок. Хоть они отсутствовали, но наличие петель обязательно. Вышла в коридор. «Есть», — расплылась в довольной улыбке. Сегодня хороший день. Неужели пресловутая чёрная полоса светлеет?
Тайник нашёлся быстро. Укоризненно качала головой: «Ай-яй-яй, господа графья, как примитивно мыслите. Полное отсутствие фантазии. Наши воры обчистили бы вас за несколько минут. Даже в графстве Бригахбурга к устройству схронов отнеслись более ответственно». Кто знает, может быть, и здесь имеются подобные укромные местечки в полу и в каменной кладке стен? А пока… Сейф оказался пустым. Ладно, поехали дальше…
Ещё шесть покоев с петлями на дверном полотне и коробе. С четырёх дверей сняты накладные замки. В результате обследования тайников обнаружились одиннадцать свитков и широкая увесистая шкатулка с женскими украшениями и небольшим количеством золотых и серебряных монет. Пфальцграфиня, прихватив ларчик, вернулась в свою комнату, задвигая засов.
Устроившись на кровати, перебирала золотые и серебряные безделицы: тонкие изящные пояса, диадемы, цепи с подвесками, серьги и кольца, броши. Рассматривала камни, глядя через них на просвет окна, представляя, как они украшали свою хозяйку, принося радость и уверенность. Долго держала в руках серебряную шпильку с великолепным изумрудом, так и не решившись примерить. Захлопнула шкатулку, пряча под подушку. В сердцах выдохнула: «Дура! Забирай всё и беги отсюда. С такими-то деньжищами…»