Ловушки памяти

Басова Юлия

Я втиснулась в первое попавшееся место среди других припаркованных автомобилей и набрала номер приятеля.

– Я уже выхожу из метро, – бодро сообщил тот, – ты где?

– Я стою напротив Детского мира, – сообщила я, – чёрная «Мазда», номер 464.

– Тебя что, подбросил кто-то? – живо отреагировал Антон.

– Ну, вроде того.

Через несколько минут в поле моего зрения появилась долговязая фигура Рейера. Он медленно шёл вдоль дороги и пристально разглядывал абсолютно все чёрные автомобили, попадавшиеся ему на пути. Похоже, парень плохо разбирался в марках машин. Он остановился

напротив новенького «Мерседеса», припаркованного неподалёку, и стал щуриться, пытаясь понять – нет ли там меня.

Я выскочила из «Мазды» и помчалась к Антону.

– Эй, друг! Пойдём-ка отсюда, а то тебя примут за угонщика, изучающего объект похищения, – засмеялась я и потащила приятеля к своей машине.

– Ты сказала, что машина у тебя – чёрная, вот я и думал, может, ты там, – оправдывался Рейер.

Мы уселись в «Мазду», и он стал с интересом осматриваться.

– Нет, мне «Мерседес» пока не по зубам, – я пожала плечами. Затем, спохватившись, добавила:

– Точнее, моему папе. Это он презентовал мне чудо японского автопрома. Подарок на восемнадцать лет.

– Так вроде у тебя день рождения через месяц? – удивился Антон.

– Ну, и что? Зачем выжидать? Я ему тоже подарки заранее дарю, – врала я, цепенея от отвращения к самой себе, – увижу удочку какую-то или свитер шерстяной, – немедленно покупаю и вручаю папе.

Конечно же, сказанное было полной чушью, но мне совсем не хотелось, чтобы Антон задавал много лишних вопросов по поводу нового приобретения. Ведь когда мы с ним познакомились, около полугода назад, я лихо разъезжала на машине и окружающие сразу приняли всё это как должное, ничуть не сомневаясь, что именно так и должно быть. Потом, когда я потеряла память, всем остальным тоже пришлось забыть моё прошлое и меня прежнюю. Мой облик изменился, я стала простой девчонкой, студенткой, без лишних денег, машины и необычных способностей. Парни теперь относятся ко мне вполне спокойно, за исключением тех, кого нельзя назвать людьми. Перед глазами вспыхнули лица Навигатора и Филиппа.

– Ладно, поздравляю с обновкой, – подытожил Антон, вырывая меня из задумчивого оцепенения, – теперь что касается вечеринки. Вот пригласительный билет.

– Слушай, а мы не можем пройти по этому билету вдвоём? – запоздало поинтересовалась я. Раньше почемуто мне это даже в голову не приходило.

– Нет, он на одного, – вздохнул Антон, – да и не нужен тебе сопровождающий. Так можно отпугнуть нашу дичь.

– Ух, как ты Лавровского назвал, – удивилась я. – Мальчик мой, да ты – игрок. Похоже, тебе нравится делать ставки на живых людей. Ну-ка, признавайся, вы с Зиновием уже поспорили на деньги, «зацеплю» я режиссёра или нет?

– Ну что ты, Мила, – возмущённо протянул Антошка, – как только тебе в голову могло прийти…

– И сколько ты поставил на меня? – смеясь, перебила я, ни на секунду не сомневаясь в своей правоте.

– А ты не обижаешься? – испуганно промямлил приятель. – Ты пойми, это очень безобидное увлечение.

– Надеюсь, ты поставил на то, что я справлюсь с поставленной задачей? – преувеличенно строго поинтересовалась я, еле сдерживая желание захохотать – уж очень комичным выглядело лицо приятеля в этот момент.

Он

мучился раскаянием, потому что в глубине души осознавал: ставить на лучших друзей – неправильно. Однако подавить в себе страсть к игре он уже не мог. Это слишком глубоко засело в нём. Так сказать, особенность личности. На мой взгляд, довольно опасная особенность. Это пока всё кажется таким невинным. Пока он не начал проигрывать большие суммы и выносить вещи из родительского дома, чтобы расплатиться с долгами.

– Сколько ты поставил? – настойчиво переспросила я.

– Пять тысяч, – уныло признался Рейер.

– Половина моя, отдам с выигрыша. Только давай договоримся, что больше ты не играешь. Считай, что нанёс мне глубокую душевную травму своим циничным поведением. Я же для тебя стараюсь и для Зиновия твоего, а вы… Узнаю, что ты продолжаешь делать ставки, перестану с тобой общаться.

На Антона было жалко смотреть. Он чуть не плакал от раскаяния.

– Я даже не знаю, как такое могло прийти мне в голову, – признался он после долгого молчания. – Это сильнее меня.

– Послушай, – я резко повернулась на автомобильном сиденье и в упор уставилась на своего дружка, – человеку всё под силу. Понимаешь? Он очень многое может. Теперь я это точно знаю. И никто не в силах сломить наш дух. Ты справишься, если захочешь. И если дашь себе честное слово больше никогда не играть. Не мне, не маме, не папе. А себе самому.

– Но мне постоянно попадаются люди, которые готовы спорить со мной, делать ставки. Почему-то такие личности всегда крутятся вокруг, искушая меня.

– Значит, так нужно твоей душе, – сказала я и вспомнила, что слышала эту фразу, обращённую ко мне. Но кто и когда говорил её мне?

– Именно этот опыт позволит тебе стать мудрее и сильнее, – закончила я, глядя на несчастного приятеля. – Ладно. Больше не буду тебя доставать. В конце концов, ты взрослый мальчик и сам разберёшься со своей жизнью.

Антон благодарно кивнул. Мы молча посмотрели друг на друга и наверняка подумали одно и то же: да, у каждого из нас свои секреты, свои особенности, но в том и прелесть дружбы, что ты воспринимаешь близкого человека со всеми его недостатками и грехами.

– И кстати, – тихо сказала я, – про то, что наша дружба прекратится, я соврала. Никогда. Слышишь? Никогда не брошу тебя.

– Спасибо, – грустно кивнул Антон.

– Скорее, придушу, – засмеялась я, чтобы немного сбить высокий пафос момента, и потянула к горлу приятеля руки, показывая, как буду это делать.

Он тоже рассмеялся, и в моей машине вновь воцарилась приятная расслабленная атмосфера.

– Отлично выглядишь, – похвалил Антон, разглядывая мой новый облик.

– Билась над макияжем около часа, – призналась я, – никак не могла правильно нанести тени.

– Зиновий передал примерный список вопросов, которые нужно будет задать Лавровскому, – приятель протянул мне свёрнутый вдвое листок.

Я быстро пробежала глазами его содержание, и нахмурилась:

– Это совсем неинтересно. Кому нужны ответы на вопросы типа: «Как вы представляете свою жизнь через десять лет?», или «Ваши творческие планы?», или ещё лучше: «А у вас были необычные случаи на съёмочной площадке?»