Ложь и честь

Геллер Ирина

— Тогда не будем терять времени. — Командир группа «Бета» махнул рукой подчиненным, приказывая ускориться. Бойцы только бегло осматривали тела по пути, пытаясь найти хоть в ком-то признаки жизни, но в этих обгорелых и искалеченных клочьях плоти вряд ли что-то могло сохраниться. — На мостике кто-то должен выжить!

Корабельные мостики обычно являлись одними из самых хорошо укрепленных помещений, расположенных глубоко во внутренних помещениях корабля. И если только по ним не приходились прямые попадания, даже при тяжелых повреждениях корпуса они могли сохраниться в относительной целостности. Имевшие автономные системы жизнеобеспечения и запасы воздуха и воды, помещения

мостика могли на ограниченное время спасти жизни находившихся там офицеров. Поэтому штурмовая группа надеялась, что хоть в тех запертых помещениях кто-то смог пережить случившееся.

Время поджимало, все торопились, но внутренние разрушения и завалы обломков вставали одним препятствием за другим. Вооруженные плазменными резаками, раскалявшимися до сорока тысяч градусов за секунды, бойцы буквально прорубались сквозь нагромождения или же запертые по последнему сигналу аварийной тревоги двери, стараясь выгадать каждую секунду. Командир группы, внимательно следя за часами, каждые полторы минуты сверялся с командой «Альфа», уточняя, как обстоят дела с реактором. Те прикладывали все силы, чтобы стабилизировать ситуацию, но перед ними встала действительно непосильная задача.

Повреждения достигли таких критических масштабов, что оставалось лишь молиться Небу, дабы все это дело не взорвалось, испепелив корабль.

Один из бойцов «Альфы» уже погиб, когда произошел разрыв сети, и разряд в несколько миллиардов вольт прожег его насквозь. Искусственная молния буквально расплавила человека вместе с броней в мгновение ока.

— Есть, этот коридор ведет к мостику! — сообщил боец, пинком ноги вышибая вырезанную из пазов дверь и указывая на чистый проход с перегоревшими панелями освещения. На полу лежало еще несколько скрюченных тел матросов, задохнувшихся в угарном газе пожара. Респираторы не смогли их спасти. Заблокированные сошедшими с ума системами пожаротушения, они ломились в дверь до тех пор, пока не забились фильтры, после чего задохнулись. Солдаты штурмовой группы не обратили на тела ни малейшего внимания, широкими прыжками направившись к двери на противоположном краю. Несколько секунд потребовалось им для того, чтобы вырезать заблокированные замки и выбить ее. Шлюз самого мостика оказался поврежден, одна из просевших опорных балок корабельного каркаса просела и раздавила потолок. Разъехавшиеся в стороны плиты выдали створки внутренней стороны шлюза, не дав им закрыться.

На мостике, судя по разгрому, царившему в помещении, произошла внутренняя детонация. Ничем не сдерживаемая взрывная волна разворотила все и вся здесь, превратив экраны и контрольную аппаратуру в нагромождение оплавленных обломков и частей электроплат. Живых тут тоже не осталось, только обугленные тела, некоторые из которых еще продолжали дымиться. Огонь все еще танцевал среди обломков, пожирая все, что еще могло гореть, и температура внутри царила такая, что людей спасали только герметизированные защитные костюмы.

— Проклятье. Выживших нет. Проверьте банки данных! Что-то должно уцелеть в этому аду! Быстрее! — Приказал командир, оглядываясь по сторонам, и его подчиненные торопились исполнить сказанное. Никто не хотел задерживаться здесь ни на секунду дольше, чем требовалось.

Большинство компьютеров и операторских пультов были безвозвратно уничтожены перепадами напряжения и вспышками статических помех. Не нашлось даже, к чему подключить дешифраторы, разъемы просто оплавились, превратившись в бесполезную массу. Один из бойцов взбежал наверх, на капитанскую надстройку, и, откинув труп старшего офицера с простреленной головой, прежде командовавшего кораблем, попытался подключить дешифратор

к его пульту.

— Есть контакт! Есть частичный доступ к некоторым из баз данных, к которым еще проходят сигналы. Очень много повреждений, большая часть серверов не отзывается, но кое-что еще сохранилось! — обрадовался он, когда экран дешифратора вспыхнул довольным зеленым светом и стал выводить потоковые данные. — Начинаю загрузку!

— Подключите связь с флагманом! — скомандовал командир группы, отвлекшись от изучения разрушенных операторских пультов. — Пусть принимают! Времени взламывать их у нас нет, отправляй все как есть. Пусть там дальше аналитики голову ломают! Сколько у нас есть времени?!

— Группа «Альфа» докладывает, что у нас есть еще минут пять или шесть. Они как-то сумели задержать плазменную реакцию. Подробности не уточняют!

— Матерь Земная! В Бездну подробности! — рявкнул он в ответ. — Сколько времени будет идти передача?

— Если четкий сигнал с флагмана, — быстро ответил солдат, занятый своим дешифратором, и в его голосе проскользнули нотки нервозности. — Восемь с половиной минут необходимо для передачи всего блока данных. Мы не успеваем. Нужно подключить усилитель сигнала, у дешифратора просто мощностей не хватает для такого потока информации!

— Минуту! — Солдат, большую часть снаряжения которого составлял переносной усилитель сигнала, больше напоминавший портативную радиостанцию, отреагировал почти сразу же. Сняв прибор с креплений на спине, он установил его прямо на обугленный пол, активировав протоколы запуска.

— У нас нет минуты! — Ответил ему командир нервным тоном, понимая, что может случиться. Если они так ничего и не передадут с борта этого корабля, то командование не станет рисковать челноками и пытаться их забирать. Не было уверенности и в том, что их вообще станут забирать без важных находок, но надежда всегда умирает последней. Командование прежде оставалось верным своему слову, уже не раз вытаскивая группу или же ее остатки из самых безнадежных ситуаций. — Передавай первым сообщением, чтобы усилили сигнал, у нас большой объем информации, а времени очень мало. Пускай принимают и высылают за нами челнок. Ориентироваться придется по нашему сигналу, чем ближе окажется, тем лучше…

— Идет передача данных… — повторил боец, вцепившись двумя руками в дешифратор и подкручивая частоты, чтобы канал не прерывался помехами.

— Сигнал принят, — раздался ответ с флагмана охранной эскадры. — Идет загрузка передаваемых данных. Ожидайте завершения передачи.

— Выжившие на борту не обнаружены. Офицерский состав мертв. Капитанский мостик уничтожен, — доложил командир группы, пока солдат жестом показал, что с каналом связи все отлично. — Повторяю, выжившие не обнаружены!

— Вас понял. Пересылайте все обнаруженные данные. После завершения загрузки будет отправлен челнок. Советуем поторопиться, по нашим оценкам корабль нестабилен. — Голос оператора на другом конце канала оставался спокойным и равнодушным. Вживленные в мозг связистов чипы обычно активировались в определенные стрессовые моменты, полностью отключая все эмоции, чтобы оператор продолжал эффективно работать. Известны случаи, когда люди оставались на местах, даже сгорая заживо в охваченных огнем помещениях. И последние, переданные ценой жизни операторов приказания могли изменить всю ситуацию на поле боя. Командир группы «Бета» решил, что у оператора, говорившего с ними, сработал такой чип. В какой-то мере это даже плохо. Человек более не испытывал сострадания и мыслил исключительно логически, так что меньше шансов, что он станет рисковать челноком, забирая штурмовую группу.