Ложь любви

Дэвидсон Мэри Дженис

– Так что я скорее мешаю твоему личному времяпрепровождению.

– Работа есть работа, - откликнулся он, не отрываясь.
– Принеси мне диетической колы, ладно?

– Раз уж ты так вежливо попросил, - добродушно отозвалась Эшли, направляясь к лифту.
– Принесу. Но тебе это дорого обойдется.

Плюс она принесет ему обычную Колу. Она фыркнула при мысли об этом. Так ему и надо.

Она зашла в Бургер Кинг на первом этаже (Эшли бойкотировала Макдоналдс с тех пор, как они проигнорировали последние Олимпийские Игры для Инвалидов [18] ) и купила, как обычно, гамбургер с картошкой и две Колы. Удерживая

пакет на стаканчиках, стоящих в специальном картонном держателе, она пошла к лифту. В этом здании, среди всего прочего, находились юридическая контора, редакция и агентство по найму, так что вокруг всегда были толпы людей. Кроме того, на первом этаже был фудкорт [19] , но так как время было уже почти два пополудни, народу здесь было не очень много.

18

Обычно Макдоналдс спонсирует Олимпийские Игры для Инвалидов

19

Фудкорт, «ресторанный дворик», - место, где по периметру расположены различные фаст-фуд-кафе, а в центре находится площадка со столиками

Она почувствовала его присутствие за полсекунды до того, как услышала его голос; легкое прикосновение к ее локтю и твердое:

– Эшли.

Она развернулась, и пакет из Бургер Кинга выпал из рук. Виктор стоял, одетый в темный костюм и черное пальто, и она решила - невероятная, абсурдная мысль для человека в подобной ситуации - что сегодня с утра он был у себя в офисе.

Эшли попыталась заговорить, но из-за того, что она была слишком взвинчена его внезапным появлением, лишь, заикаясь, уставилась на него.

– Чччт…чччч…

– Я надеялся, мы сможет вместе пообедать сегодня.

Она отметила, что он говорил нежным, спокойным голосом, не делая ни малейшего движения. Боится, что напугает меня, и я убегу, поняла она, затем решила, что правильно он себя ведет. Ей хотелось убежать. Если честно, она чувствовала себя, как загнанный кролик.

– Думаю, нам есть что обсудить. Верно?

– Оставь меня в покое, - наконец выдавила она и развернулась на ногах, вдруг ставших мягкими, как макаронины. Эшли двинулась к лифту. Один шаг, два шага, три, четыре. Двери лифта приближались, значит, она удалялась от него. Отлично. Эшли продолжала шагать, желая, чтобы сердце снова начало биться, а дыхание - замедлилось. Он напугал ее, но она была спокойна. Достойно справилась с ситуацией. Она была спокойна. Спокойна как танк и крута как вареные яйца, уверяла она себя в оцепенении. Сказала, чтобы он оставил ее в покое, и ушла. Это хорошо. Это было…

– Эшли?

– Оставь меня в покое!
– закричала она, разворачиваясь и одновременно бросив в него Колу Тодда так быстро, что даже не осознала в тот момент, что делала. Из-за инерции броска крышка пластикового стаканчика слетела. Виктор пригнулся, но недостаточно быстро. Кола стекала на пол, и пока он вытирал глаза, она развернулась и побежала.

Она не думала, куда бежала, просто уронила второй стакан Колы и стремглав промчалась в первую же дверь, которую увидела. Внезапно Эшли поняла, что забежала в служебное помещение и сразу же осознала свою ошибку: как истинная дура, она убежала от безопасной толпы в уединение пустого коридора.

Что ж, ей ничего не оставалось, кроме как продолжать бежать. Что она и сделала, не обращая внимания на распахнувшуюся за ней дверь и крик Виктора "Эшли, прошу, подожди!" Она нацелилась на дальнюю дверь, фиг его знает, куда та вела, но любое место было лучше, чем

это. Эшли была в метре от нее, ког почувсвовала руку, обнявшую ее за талию, и ее ноги повисли в воздухе.

Она ударила его ногой и услышала ворчание от боли. Ее спина промокла оттого, что он прижал ее к своей груди - Кола, поняла она с мрачным удовлетворением. Надо было тебя в ней утопить!

– Отпусти!

– Отпущу, если уделишь мне тридцать секунд своего времени.

– Заделался сумасшедшим продавцом по телефону [20] ? Поставь меня и уходи!

– Через минуту, - сказал он ей прямо в ухо, а она выдохнула, когда все волоски на ее левой руке встали в ответ на его голос.

Отлично, просто здорово, Эш. После всего, что случилось, он все еще тебя возбуждает. Обратись к врачу. Серьезно.

– Через минуту, милая. Сначала успокойся. Я просто хочу поговорить.

20

В США продавцы по телефону обычно начинают свой разговор с фразы: "Если вы уделите мне пару минут своего свободного времени, я расскажу вам о выгодном предложении….".

Она попыталась вырваться, пыхтя от усилий, но он легко удержал ее и продолжал нежно шептать ей на ухо, что просто хочет с ней поговорить. Он не обидит ее, больше никогда. Он бы не преследовал ее, но она не оставила ему выбора. Если она просто немного успокоится, он опустит ее, и они смогут поговорить. Это не займет много времени, а потом он уйдет. Но сначала ей нужно успокоиться. Все будет хорошо.

Наконец, выбившись из сил, она прекратила попытки освободиться и обмякла в его руках. Через секунду он осторожно опустил ее на ноги - она осознала, что он держал ее почти в полуметре от пола. Боже мой, какой сильный. У меня и шанса не было той ночью. Или сегодня. Она неловко шагнула к двери, но он ухватил ее за локоть и нежно притянул обратно.

– Погоди, - тихо произнес Вик.

– Чего ты хочешь?

– Все исправить.

– У тебя есть машина времени? Это единственный способ. Сделай так, чтобы этого не произошло.

– Ох, Эшли.

Он посмотрел на нее с таким страданием, что девушка побоялась, что заплачет, а этого делать не стоило. Она не хотела реветь у него на глазах.

– Как мне еще выразиться? Я очень, очень сожалею. Слова неадекватны, глупы и ничего не стоят, но это все, что у меня есть. Мне жаль, - повторил он.

Она отгибала его пальцы от своего локтя - один за другим.

– Извинения приняты. Теперь уходи.

– Не могу.

– Конечно, можешь, - проскрипела она сквозь зубы.
– Просто развернись и выйди через ту дверь.

– Не могу все так оставить. И отпустить тебя не могу. Ты слишком много значишь для меня.

– Да как у тебя язык поворачивается?
– закричала она, искренне пораженная.
– И что мне на это ответить: "Ой, боже мой, Вик, это меняет дело. Я все забуду, и мы будем жить долго и счастливо - передай сырный соус, пожалуйста"?

Он моргнул при упоминании сырного соуса, затем ответил:

– А как же я? Как, ты думаешь, я буду жить с мыслью о том, что я причинил боль человеку, который был добр и щедр со мной? Который спас мне жизнь? Ты ожидаешь, что я скажу: "Конечно, Эшли, я уважаю твое желание и никогда с тобой больше не увижусь, несмотря на то, что должен исправить весь тот ужас, что я натворил; несмотря на то, что я влюбился в тебя"?

Она молча терла свою руку и размышляла. Смешно: всего три недели назад ее душа бы пела от таких слов. Сейчас же они только усугубили ситуацию. Наконец она покачала головой и сказала: