Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара
Шрифт:
– Пути господни неисповедимы, - Мигуэль Корельо учтиво склонил голову, не возражая и не соглашаясь с домыслами Папы.
– Какое это будет иметь значение после его смерти?
– Не верю я, что мой внук от Кальдерона, и все тут! Не с проста она сбежала в Сан-Систо, была на это, как мне кажется, весомая причина... Что-то сильно напугало ее. Может, она побоялась, что я узнаю, кто настоящий отец ребенка?
– наёмник, много лет принимаемый детьми Родриго за "дядю", молчал.
– Сам пораскинь мозгами, с мужем она не жила, а ухажеров держала для виду, так?
– он задавал вопросы Корельо, но отвечал на них прежде, чем Мигуэль успевал пошевелить ртом.
– Так! То,
– Что?!?
– Мигуэль уставился на Родриго.
– Родриго, ты сейчас серьезно?
– Если бы у тебя были отношения с женщиной, с которой ты видишься регулярно, но должен скрывать вашу связь, ты бы как себя вел перед окружающими с ней?
– Игнорировал бы её или вел бы себя отстраненно, но подчеркнуто вежливо...
– Ну, ты слишком зажатый... в плане выражения чувств. Креция тоже игнорировала Хуана, когда не доставала всякими издевками. Вспомни истории с их свадьбами. Помнишь, как Хуан злословил на её свадьбе?
– Корельо покачал головой, - А я помню. Ещё помню, как Креция испортила отношения Хуана с женой накануне церемонии, да так, что бедную Энрикез тошнило после каждой ночи с мужем. Они дико ревновали друг друга, страшно ссорились, это больше похоже на отношения страстных возлюбленных, чем на противостояние брата с сестрой. А как она рыдала, узнав о смерти Хуана... Мне Перотто все рассказал. Она чуть в обморок не грохнулась, подслушав сплетни монашек!
– В твоем изложении все звучит складно, но, если бы у Хуана и Креции были отношения, я и ты знали бы об этом наверняка. Говорю тебе, между ними была лишь неприязнь. Причем лишь со стороны Лукреции. Это она довела парня до ручки, что он напал на неё!
– Думаешь, она может иметь отношение к смерти моего Хуана?
– взор Родриго посуровел
– Думаю, нет. Но ты спроси у Савонаролы, он подаст тебе пару чудесных идей...
– Тьфу на него, - пробурчал себе под нос Родриго - он и так позволяет себе слишком много, а Джулия его защищает с пеной у рта... Как можно оправдывать того, кто называет тебя не иначе, как папская подстилка?
– пауза - И все-таки Педро не отец моего внучка...
***
Начало ноября 1497 года. Монастырь Сан-Систо. За две недели до конклава...
Он был ещё жив, но ощущал себя так, будто его уже не стало. Он следовал за Крецией, как прежде, играл на домре и пел лиричные баллады, пытался поговорить по душам, утешить, но она молчала, упрямо игнорируя его. Много гуляла, несмотря на ливни, студеный ветер и унылый серый пейзаж. И часто смотрела... в никуда, будто что-то там видела.
– Что-то ты совсем не весела.
– Он подсел к ней на скамью, пытаясь помочь ей с пледом, сползшим с плеч.
– На самом деле, у тебя нет причин для грусти. Говорят, твой новый муж красавчик, каких ещё поискать, умеет себя правильно подать и начитанный...
– И законченный нарцисс, - Креция прижимала руки к ещё более раздавшемуся животу.
– Его сестра призналась, что он смотрится в зеркало больше, чем мы с ней вместе взятые, представляешь?
– Перотто сначала поразился тому, что она ответила ему, а потом засмеялся от радости, она больше не дуется на него!
– А ещё, что он валит на лопатки всех, кто носит юбки. Мне достался незрелый птенец, возомнивший себя павлином...
– Ты сможешь это пережить?
– обеспокоенно поинтересовался Педро, вызывая у Креции заразительный смех. Не стерпев Педро раскатисто
– Пусть уж лучше отвлекается на других, чем достает меня, - Креция глубоко вздохнула, повернувшись к Перотто, - в конце концов, я знаю, что делать с борзыми щенками...
– Не кормить их сладким, пока не научатся выполнять команды?
– пошутил Педро.
– Если согласишься уехать прямо сегодня, расскажу, - она хитро прищурила один глаз.
– Нет, я не уеду и не проси оставить тебя в трудный час...
– грустно ответил юноша.
– Тогда очень скоро сам узнаешь у Хуана, что я сделала с его препротивным Джонти...
***
14 ноября 1497. Лукреция и Перотто прибыли в Ватикан. В Сикстинской капелле Кеси с нетерпением ожидала церковная комиссия, рассчитывая повеселиться за её счет.
– Эта речь, которую ты должна зачитать.
– Цезарь встретил их у служебного входа, протянул ей бумагу и повел до Капеллы окольными путями.
– Слово в слово. Уверен, ты со всем отлично справишься. Папа будет там, я - за дверью. Если кто-то из этих гиен облезлых позволит себе с тобой лишнее, узнает немедля привкус собственной крови во рту.
– Ты справишься!
– Педро ободряюще улыбнулся ей, крепко сжав холодную ладошку Кеси.
– Конечно, справится.
– Цезарь оттеснил мужчину и крепко обнял Крецию, поцеловав её в висок, - Когда будешь читать текст, постарайся, чтобы они услышали угрозу в словах.
– Вы оба меня только нервируете, - проворчала Креция, сминая бумагу в руке.
– Я буду молиться за тебя!
– прошептал Перотто.
– Удача будет на твоей стороне!
– Лукреция Борха, - громогласно позвал её из капеллы Асканьо Сфорца, - мы ждем...
– Почуяв от тебя агрессию, они трижды подумают, стоит ли им нападать на тебя, - Цезарь остановил в метре от секретной дверцы потайного хода, - заставь их бояться!
– Это я могу.
– Лукреция быстро чмокнула брата в щеку, улыбнулась Перетто и пошла к двери, вспоминая механизм её открытия.
– И ещё, Цезарь, если ты хоть пальцем...
– она развернулась на ходу и осеклась. Перед глазами её разворачивалась драма: Педро, словно воробышек, трепыхался в цепких объятьях Цезаря, со спины удерживающего его за шею и вонзающего раз за разом кинжал в его грудину.
– Не-е-е-ет!
– Закричала невольно она, в миг оказавшись рядом с ними. Схватила Цезаря за руку, удерживающую кинжал, и тихо добавила, - Вы все-таки сделали это...
– пальцы Цезаря разжались и кинжал упал на пол, следом повалился бесчувственный Перотто. Она не могла оторвать глаз от багряно-алой лужи, кругом растекающейся вокруг тела её друга на мозаичной плитке.
– убили его...
– Тебе следует идти.
– Не своим голосом проронил Цезарь, отступая от лужи.
– ...вы переступили черту - Креция медленно отступала - я заставлю вас, Борха, пожалеть об этом!
– к центральному входу в Сикстинскую капеллу, развернулась и зашла внутрь...
ГЛАВА XV: Когда время играет с тобой в проклятые игры...
Прошлое не мертво, оно даже не прошлое.
Уильям Фолкнер.
Нет ничего хуже ожидания. Время замирает, решив поглумиться над тем, кто живет прошлым и будущим... Гнев, грусть и безразличие остаются позади. А впереди... то, чего ты так долго ждал, стремительно несется в твои руки. Когда ты к этому совершенно не готов... И попробуй тут не облажаться.