Лс1 Неотвратимые обстоятельства. Лара
Шрифт:
– Что происходит?
– еле слышно выдавил Яро, боязливо косясь на защитника Лары. А вдруг он сделает с ним то же самое, что она с его другом? Приятель Лары, кажется, наслаждался зрелищем единения своей подружки с другим хищником. Яросу стало обидно не за себя (хотя поведение Тома заставляло задуматься о его психическом здоровье), за брата. Он смотрел на девушку, а видел малышку, распластавшуюся на груди Кеши, громко урчащую и счастливо сияющую. Каково будет брату узнать, что такая она не только с ним?
– Эта змеюка с каждым встречным такая ласковая?
Он не думал,
***
– Сигара.
– мелодичный голос официанта вернул Яро к унылой реальности, в которой его бывший лучший друг вот уже несколько часов подряд напивался с этой склочной мегерой в закрытом клубе для хищников. Как её вообще сюда пустили?
– Я здесь частый гость.
– язвительно протянула Лара, будто читая его мысли. Она с улыбкой приняла у служащего раскуренную сигару и передала её Томазо.
– Возьми.
– А как вы познакомились?
– поинтересовался Хоффре у Томазо.
– Я возвращался в Легион, когда нашел его бесчувственное тело.
– Хищник смотрел на Яро теперь как-то иначе, пренебрежение заразно?
– Он был ни жив, ни мертв...
– Дай угадаю, - насмешливо подхватила Лара, взяв у выдыхающего дым Томазо сигару и преспокойненько затягиваясь ею, - ты закончил то, что начал Кэш...
– ...!?!
– Ярослав зажмурился. Ему бы встать и уйти... но тогда Лара добьется своего! Он уйдет и Кэш достанется ей. НИ ЗА ЧТО!
– Мой брат никогда не отречется от меня!
– Лара, - мягко позвал её Хоффре.
– не кури и веди себя, как подобает леди.
– Леди?
– она рассмеялась, продолжая неспешно потягивать сигару, - Джеронимо, разве мы не одна семья?
– она перевела взгляд с Томазо на Яро - Или станем ею...
***
26 августа 1492 года. Ватикан. День коронации Папы Александра VI.
После разговора с Цезарем Лукреция решила немного проветриться. Солнце уже опустилось за очертания городских построек, окрашивая все в черные тона. В унисон с её настроением. Накинув капюшон на голову, она пересекла площадь и свернула на одну из узеньких улочек Рима. Как ей выбросить из головы все, что она сегодня услышала? Как заснуть, зная, что, возможно, уже завтра ей придется разделить постель с чужаком? Нет, не просто с чужаком, которого она могла оградить от себя страхом смерти, а с хищником. Он не испугается перстня с кантареллой, любезно подаренного матерью на День Рождения, равно как и более чем красноречивых слов проклятия. Какой прок, что она полукровка, когда дело касается бессмертного?!?
Чем крепче она задумывалась, тем быстрее удалялась от дома вглубь трущоб.
– Не ходи туда, маленькой девочке нечего гулять по ночному городу. Разве что ты жаждешь нарваться на неприятности.
– голос был слишком хриплым и низким, чтобы принадлежать Цезарю. Более взрослый. Креция обернулась
– Только подойди ко мне, старик, и ты покойник!
– недрогнувшим голосом зарычала девочка, судорожно ища в складках накидки мамино колечко.
– Клянусь, я убью тебя!
Надев кольцо и выпустив иглу, Креция ощутила былую уверенность. Она начала медленно идти вперед, пытаясь разглядеть незнакомца, но видимость была нулевая из-за плотной завесы дождя. Услышав сиплый, харкающий кашель, она остановилась. Не сказать, что она испугалась кашля, но он был действительно жутким. Долгий, изматывающий душу, более похожий на карканье черного ворона, звук отнюдь не успокоил её. Она почуяла болезнь, боль, приближающуюся смерть. Это её смердящий запах Креция сначала приняла за свой страх. Так пах Джонти, когда понял, чем кончится их первая и последняя игра. Так начинали вонять привязанные к дереву воры, когда к ним приходило осознание неизбежной гибели. Смирение со своей участью. Вот что почуяла полукровка, ускоряя шаг. Кто бы он ни был, он точно не причинит ей вреда. Скорее рассыплется от очередного приступа удушливого кашля.
Повернув за угол, под небольшой аркой она заметила силуэт молодого человека, прислонившегося к стене в попытке побороть болезнь.
– Не бойся, - присипел он в перерывах между "пыткой", - я Джеронимо...
– Как будто это все объясняет, - с досадой протянула девочка, останавливаясь в метре от него. Уж лучше под дождем, чем лезть к нему под крышу. Поди заразный...
– Я живу... рядом...
– совсем уже тихо прошелестел он, сползая на корточки.
– Увидел, что ты уходишь... и хотел... проводить... Думал... ты пошла до Ванноцы...
Она прищурилась, пытаясь разглядеть в потьме его силуэт и лицо, и, кажется, поняла, кто он. Старший из бастардов Родриго Борха. Прежде она никогда не говорила с ним, но пару раз видела. Он работал в конюшне...
– Следить за мной вздумал?
– менторным тоном спросила Лукреция. Парень хотел было ответить, но кашель скрутил его горло в тугой узел, провоцируя снова и снова харкать на грязный платок жижей с кровью.
– Да хватит уже!
– зло рявкнула девочка и он стих. Понадобилась минута на отдышку, потом он заговорил:
– Не знаю, как ты это сделала... но... спасибо!
– еле слышно прошелестел юноша, утирая платком кровь с губ.
– Видимо, ты и вправду ведьма, коли смогла помочь...
– Помочь?
– Креция сердито поджала губки.
– Не заговаривай меня, а отвечай, что...
– Ты обиделась на слово "помощь", а не за "ведьму", это странно, не находишь?
– Ты умираешь, позволяя себе непростительную роскошь - тратить время на пустые разговоры. Ты МОЁ время тратишь! Говори быстро, зачем пошел за мной?