LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости
Шрифт:
Есть и другие варианты исходов, которые не помещаются в рамки этой книги: кто-то стал православным священником, кто-то смог до конца принять истинный буддизм и живет теперь в Непале или Тибете, кто-то начал цинично торговать теми знаниями, которые так и не принесли просветления ему самому…
Так или иначе, эти люди смогли избежать самого главного — диссоциации и распада собственной личности. Они смогли сделать свое мировоззрение цельным и приняли мир таким, какой он есть, каждый со своей точки зрения. Они стали мудрее, и мы не вправе судить их.
В общей сложности, всех этих людей, преодолевших психоделию, наверное,
ЭПИДЕМИЯ ЭКСТАЗА, или ПРЕДШЕСТВЕННИКИ РУССКОЙ ПСИХОДЕЛИИ
Не случайно, наверное, ими Григория Распутина стало необыкновенно модным в наши дни. Уж больно фигура малограмотного «старца», повелевающего царями, соответствует тайным магическим фантазиям виртуального человека. Авторы большинства посвященных ему публикаций недооценивают того, что феномен Распутина — лишь верхушка айсберга в колоссальном духовном и историческом процессе, имя которому раскол Русской церкви.
В этой книге мы не будем даже пытаться анализировать его как целое. Напомним лишь, что часть священнослужителей и верующих не приняла церковных реформ конца XVII века и решила отделиться от Православной церкви для сохранения привычного обряда. Раскольники, разумеется, считали себя хранителями истинной — старой веры, поэтому стали именовать себя староверами.
Староверы через некоторое время разделились на общины «поповцев», во главе которых стояли беглые или расстриженные официальной церковью священники, и «беспоповцев». Эти последние, не имея в своей среде образованных священников, занялись самостоятельным поиском духовной истины. В их среде и возник уникальный феномен, который получил название русского мистического сектантства.
Фактически, процесс образования народных мистических сект почти ничем не отличался от процесса образования групп «эзотерических искателей» 200 лет спустя.
В отсутствие духовного наставничества церкви сектанты основой своей веры считали вольную трактовку фрагментов Священного Писания, как правило исповедуемую их «пророками» или «христами».
В основе духовных практик сектантов лежали два основных состояния сознания. Во-первых, это уже знакомое нам унижение духа и плоти, которое в сектах достигалось с помощью жесточайшего аскетизма, изнурительных постов, жесточайшего самобичевания («хлысты») и оскопления мужчин и лишения половых признаков женщин («скопцы»).
Вторым состоянием — наградой за унижение — являлось необыкновенное возвышенно-экстатическое состояние души, возникавшее на молитвенных собраниях. Сами сектанты считали это состояние стяжанием благодати от Святого Духа (по сути, это христианский аналог искомой «саньясинами» XX века мистической «передачи»). Все нечеловеческие лишения, включающие в себя и членовредительство, они проходили ради этих мгновений экстаза.
Оргии — молитвенные собрания мистических сект — мы и считаем первой русской психоделией, генетической связи с которой новейшие русские «эзотерики» так и не смогли осознать.
Если всерьез психофизиологические
Книги и материалы, посвященные русским сектам, сегодня практически недоступны для читателей, поэтому мы приводим, с комментариями, большие цитаты из двух, увидевших свет в начале XX века, книг доктора Д.Г. Коновалова.
«Религиозный экстаз в русском мистическом сектантстве — по своей природе представляется мне не чем иным, как своеобразным душевным волнением, разрядом нервно-психического возбуждения, вызываемого искусственными религиозными упражнениями, подготавливаемого суровым аскетическим режимом и обусловленного в значительной мере особенной психофизической организацией самих сектантов-экстатиков.
В своем полном развитии экстатическое волнение сектантов слагается из трех моментов, или периодов: приступа умиления, восторга и вдохновения.
1. В религиозных собраниях сектантов первые признаки наступления экстаза обнаруживаются в тот момент, когда присутствующие, поддаваясь возбуждающему действию экстазирующих средств — проповеди, чтению Писания, молитв и особенно пения, — начинают волноваться, растрогиваются, невольно утрачивают самообладание — словом, приходят в умиление. Самым заметным внешним выражением этого состояния являются слезы, обильные и неудержимые. «На бесодках, — рассказывает Оренбургская хлыстовка, — сперва читают, потом поют стихи, и поют так, что невольно плачешь, слезы катятся градом, делаешься словно пьяная… Я на что всегда держала при себе ум и не поддавалась, как другие плачут, но и то приходила в умиление, делалась сама не своя на этих беседках».
Такое умиление «нападает» на сектантов чаще всего под влиянием неизъяснимой жалости, навеваемой ни них трогательным содержанием проповеди, слова Божия и особенно распевцев, где постоянно говорится о невинных страданиях за веру «Божьих людей», — или живого чувства собственной греховности, которое, как выражаются сектанты, «пронизывает», «прошибает» их. Согласно показаниям Супоневских хлыстов, «слушая слово Божие» в собраниях, они «плакали, сокрушаясь о грехах своих, или потому, что в читаемом Евангелии или псалме попадались такия слова, что жалко было».
Чувство жалости изливается в обильных слезах и нередко сопровождается приливом необычайной взаимной нежности, любвеобилия и доверия: сектанты начинают обниматься, целоваться, прижимают к груди «христа» и пророков, называют друг друга ласкательными, уменьшительными именами, вытирают одни другому слезы, облизывают лица, оправляют одежду, волосы.
Проникаясь чувством своей греховности, сектанты плачут горькими слезами, громко, с криком и воплем, сокрушаются о грехах, публично, забывая всякий стыд, исповедуют их пред собранием, просят прощения у братьев и сестер, трогательно взывают к Богу о спасении: «Господи, таточку мш рщный, спаси жъ Ты мене! Ты жъ великий, Ты жъ мылосердный!..»