Лубянка Советская элита на сталинской голгофе 1937-1938

Хаустов В Н

13 августа 1937 г. Сталину было направлено спецсообщение НКВД о срыве поставок для ВВС самолетов И-16. Сталин отреагировал на него немедленно. Уже

14 августа он обращался к Мирошникову: «Дайте письменное объяснение» (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 420. JI. 95). В январе 1938 г. Ежов на основании показаний М.И. Калмановича, наркома зерновых и животноводческих совхозов СССР, санкционировал арест брата Е.И. Мирошникова — заместителя наркома финансов СССР И. И. Мирошникова. Давая указание о его аресте, Ежов подчеркивал: «Арестовать вместе с братом (директор 21-го завода), когда последнему будет замена новым. Написать

о замене на Кагановича М.М.» (ЦА ФСБ России. АСД Р-4316. Л. 1).

Объективные трудности по ремонту авиационного парка выдавались за вредительскую деятельность. В справке УВВС на 1939 г. отмечалось, что были необеспеченны ремонтом 739 самолетов. Попытки доказать, что авиационные заводы отчитывались в годовом плане готовыми самолетами, а не выпуском запчастей, не имели воздействия на следователей.

Доработка самолетов постоянно приводила к созданию новых агрегатов. Зимой-весной 1937 г. на самолетах И-16 М25 происходила замена ручки управления, летом того же года — усиление крыльев. Все это создавало трудности для обеспечения запчастями.

Однако объективный анализ проблем в обслуживании самолетов наталкивался на заранее сформулированную задачу у следователей госбезопасности. «Не забывайте, — говорил следователь командующему ВВС РККА Алкснису, — что Вы не консультант по вредительским делам, а фашистский шпион и вредитель. Четко отвечайте не о Ваших предложениях, а о конкретных фактах вредительства» (ЦА ФСБ России. АСД Р-3844. Л. 137).

Важно отметить и такую черту личности Сталина, как четкий прагматизм, внимание, прежде всего, к общим проблемам, а не к конкретным личностям. Т. е. его интересовало в первую очередь, как выполняются конкретные плановые задания в различных отраслях народного хозяйства, и лишь затем руководители того или иного ведомства.

Документ № 27

Значительный и непоправимый ущерб Сталин нанес военной разведке. Аресты сотрудников Разведуправления штаба РККА занимали определенное место в общей цепи арестов. Обвинения высшего командного состава в шпионской деятельности, связях с иностранными разведками было возможно доказать при арестах сотрудников, которые по роду своей деятельности регулярно выезжали за рубеж. Аппараты военных атташе были тесно связаны в своей деятельности с политической разведкой ИНО ГУГБ НКВД СССР, дипломатическими и торговыми представительствами, а также опирались на представителей Коминтерна.

Начальники разведывательных отделов штабов РККА являлись и частью высшего командования военных округов, и их аресты были связаны с общими направлениями репрессий, развернувшихся в СССР в этот период.

Получив в июле 1937 г. протокол допроса командующего ВВС ОКДВА комкора А Я. Лапина, Сталин дал указание провести проверку деятельности только что назначенного начальника РУ РККА армейского комиссара 2-го ранга Я. К Берзина, который уже возглавлял военную разведку с 1924 по 1935 г. В 1935–1396 гг. Берзин был заместителем командующего ОКДВА. В это же время членом Военного совета ОКДВА являлся сотрудник РУ РККА В.Х. Таиров. Сталин поставил перед следователями НКВД вопрос: «Состоял ли в заговоре Берзин, который перенял от Таирова развед. органы на Дальнем Востоке?».

Чуть ранее Сталин получил от Ежова сообщение бывшей домработницы Берзина, где говорилось, что начальник разведки был своим

человеком для Троцкого, который обещал начальнику тогда 4-го Управления штаба РККА, что «последний в любой момент может полагаться на совместную работу с ним, Троцким», если покинет службу в Разведуправлении. В личной библиотеке Берзина, отмечала домработница, имелось много белогвардейских изданий, в т. ч. на иностранных языках, в частности, Троцкого, которые Берзин давал читать своим товарищам. В «порядке выяснений троцкистских связей» бдительная домработница сообщала также о долголетней тесной дружбе Берзина с Эйдеманом. Сталин принял решение за наркома обороны: «Надо Берзина перевести на строевую службу» (АП РФ. Ф. 3. Оп. 24. Д. 313. Л. 67–69).

В мае 1937 г. упоминавшийся выше заведующий отделом международных связей Коминтерна Мельников и бывший сотрудник РУ РККА назвал в качестве агента японской разведки работника японской резидентуры военной разведки 1-го секретаря полпредства СССР в Японии полкового комиссара А.Б. Аско- ва. Из их показаний следовало, что вся агентурная сеть в Маньчжурии, Китае, Италии, Германии, Чехословакии и Америке была выдана ими японской разведке. Карин под воздействием следователей назвал ряд ценных агентов, в том числе «Рамзая», которые якобы выданы им иностранным разведкам.

Сталин дал указание Ежову провести проверку на западных границах СССР и даже отметил направление поисков: «Как обстоит дело с окружной войсковой разведкой на Украине, в Белоруссии, в Ленинграде? Не связывала ли она троцкистов с Польшей так же, как наша разведка на Дальнем Востоке связывала троцкистов с японцами» (Там же. Д. 316. Л. 86).

В конце июня 1937 г. Сталин внимательно прочитал шифртелеграмму Люшко- ва, который провел массовые аресты среди сотрудников разведывательных органов ОКДВА. Он выписал фамилии начальника разведотдела АЮ.Валина, который работал уже в Москве, бывшего помощника начальника разведотдела капитана С.К. Винниченко, а также дал указание уточнить, кто являлся представителями разведотделов Тихоокеанского флота и в Приморье (Там же. Д. 405. Л. 174).

В течение второй половины июля разведотдел ОКДВА был фактически разгромлен. Дальнейшая эскалация арестов была в значительной мере связана с указаниями Сталина. 27 июля 1937 г. ГУГБ НКВД направило на места шифртелеграм- му об аресте выявленных участников военного заговора в разведорганах РККА, в которой фигурировали привлекшие внимание Сталина сотрудники ОКДВА Сначала арестовали бывшего до апреля 1937 г. начальником РО ОКДВА, а в момент ареста начальника 2-го отдела РУ РККА комбрига АЮ. Валина (Гайлиса). В начале августа та же участь постигла нового начальника разведки Дальневосточного округа полковника М.К. Покладока и десятки других сотрудников.

Компрометация высшего руководства военной разведки привела к чехарде в назначениях. Сменивший в 1935 г. Я.К. Берзина С.П.Урицкий в июне 1937 г. был освобожден от должности в связи с показаниями участников «военно-фашистского» заговора. Немаловажное значение имел и тот факт, что в 1932 г. он возглавлял советскую военную делегацию в Германии. Прямые обвинения в связях с германским Генштабом не выдвигались, но отмечалось, что Урицкий снабжал высший командный состав сигарами, английским табаком, давал информацию об иностранных армиях (ЦА ФСБ России. АСД Р-9000 Т. JI. 76).