Лучи жизни

Розвал Сергей Яковлевич

– А, господин голубь!
– воскликнул Чьюз.
– Оливковых ветвей притащили?

Фреди был шокирован, но лицо его сохранило величественное выражение.

– От господина президента, - сухо сказал он, передавая Чьюзу большой пакет.

Это было официальное сообщение о назначении профессора Чьюза на пост председателя "Комиссии по изучению и исследованию

практических возможностей для использования в мирных целях лучистой энергии". Оно сопровождалось любезным личным посланием президента (на восьми страницах).

Ученый не стал его читать.

– Передайте президенту, что это назначение мне не подходит.

Фреди так изумился, что лицо его чуть не потеряло своей величественности.

– Но, господин профессор, еще вчера...

– То было вчера, - перебил Чьюз.
– Вчера я принял вас за голубя. А сегодня вижу, что вы за птица.

И тут - впервые в жизни - лицо изменило Фреди Джофареджу. Он уже не мог скрыть своего возмущения.

– Но, профессор... Лучи - уже государственная собственность. Никто не может отменить закон. Государственная власть... Прерогативы...

– Я уже сказал! Сейчас вы получите письмо президенту.

Чьюз присел к столу. Фреди не знал, что ему делать. Будь он наедине с профессором, он, конечно, переубедил бы его. Но этот коммунистический депутат. Он молчал, но выражение лица у него было явно насмешливое. И он даже не пытался скрыть этого. До чего невоспитанный человек! Впрочем, что можно требовать от коммуниста? Конечно, это он повлиял на профессора!

Чьюз встал из-за стола и прочел вслух:

– "Господин президент! Вчера на ваше предложение о передаче государству "лучей жизни" для мирного использования - подчеркиваю: мирного - я ответил согласием. Но вчера же в парламенте военный министр заявил об использовании лучей в военных целях, и это было поддержано парламентом. Ввиду нарушения правительством нашего соглашения я считаю себя свободным от принятых обязательств. Впрочем, судя по всему, правительство заинтересовано лишь в военном применении лучей, а так как для этих целей

оно, по заявлению генерала Ванденкенроа, получает лучи от господина Докпуллера, то, следовательно, мой отказ не имеет никакого значения".

– Вот, господин голубь, получайте письмо и летите с благостной вестью так, кажется, вы изволили вчера выразиться?

Эрнест Чьюз не выдержал и рассмеялся.

– Но закон, закон!
– растерянно повторил Фреди.

– Что ж, закон остается в силе, - успокоил его Эрнест.
– Государственной собственностью станут те лучи, которые передаст вам национальный гений Докпуллер.

Убедившись, что дальнейшие препирательства бесполезны, господин Фреди Джофаредж, личный представитель президента республики, с величественным видом удалился из кабинета.

– Теперь дело пойдет в Верховный суд, - сказал Эрнест.
– Там будут долго выяснять, значит ли это вообще передачу или передачу только в мирных целях, и как дважды два четыре докажут тебе, отец, что ты неправ и что лучи нужно отдать.

– Никакие силы в мире не заставят меня отдать им лучи!
– гневно воскликнул старик.
– Мне стыдно, что я было поверил им... Это не люди! Скажите, разве в них есть что-нибудь человеческое, какие-нибудь человеческие чувства?

– Может быть, и есть, - усмехнулся Рэдчелл.
– Вероятно, господин Докпуллер любит своих правнуков так же нежно, как и вы, профессор, своего Джо. Возможно, господин Мак-Кенти так же трогательно умиляется приходу весны, как иной поэт или ребенок. О, на эту тему можно было бы даже написать целый роман! Но, видите ли, все это, нисколько не помешает им отправить на тот свет миллионы людей, если это увеличит их миллионы. Так стоит ли говорить о "человеческих чувствах" этих господ?

– Да, наука не может служить человечеству в мире докпуллеров, - сказал Чьюз.
– Этот мир надо разрушить. Я - ученый, значит, я обязан помочь в этом. Я рядом с вами, Рэдчелл, Эрни! На этом буду стоять - и не сойду.

1956-1961