Лучше поздно
Шрифт:
– Северус, я уже почти не надеялась, что когда-нибудь узнаю, кто оберегал и защищал нас весь тот проклятый год, - негромко произносит Макгонагалл, когда метаморфоза завершается.
– Эта записка… я ведь нашла ее в тот вечер, когда вылила зелье… - запнувшись, она опускает глаза.
– Как же я тебя тогда ненавидела… и как боялась, что тот, кто передал записку, пострадает… и вот… так и случилось…
– Не вздумай извиняться, - сердито говорит Снейп, но Макгонагалл, покачав головой, мягко, но решительно берет его руку в свои - и вдруг быстрым движением подносит к губам. Не знаю, чего он ждал,
– Прости, - говорит она очень тихо.
– Я знала тебя лучше, чем Гарри… понимаю, что так и было задумано, но я все равно не должна была верить в твое предательство так… безоговорочно. Прости… и спасибо за все, что сделал - для меня, для школы, для всех нас. И, - она неожиданно улыбается, ласково глядя в ошеломленное лицо, - привыкай к благодарности - я далеко не последняя, кто захочет сказать тебе все, что о тебе думает.
– Если… если только остальные не выберут для этого тот же способ, - наконец выговаривает Снейп севшим голосом.
– Я понимаю, что сейчас похож на живые мощи, но это совершенно не повод для того, чтобы прикладываться ко мне или устраивать паломничества, - в его голосе звучит откровенный ужас - наверное, живо представил себе вереницу желающих приложиться к ручке, и мы с Макгонагалл весело переглядываемся - этим желающим явно не позавидуешь.
– Ну, вряд ли кто-то еще осмелится подойти к вам на столь близкое расстояние, сэр… в случае чего просто испепеляйте всех взглядом, как вы это умеете, - невозмутимо советую я, и Снейп, фыркнув, чуть заметно морщится:
– Поттер, если тебе не трудно, не смеши меня какое-то время… у тебя ведь нет под рукой Костероста?
– Есть… есть Костерост, - вдруг доносится хриплый голос, и мы синхронно вздрагиваем, повернув головы к аврорскому столу. О Блэкстоне мы как-то забыли… вернее, он сам о себе не напоминал - и, увидев его, я понимаю, почему.
Совсем недавно я уже видел такой мертвый потухший взгляд и застывшую маску вместо лица, только, разумеется, не у него - у Снейпа. А теперь и господин старший аврор, похоже, в полной мере ощутил, что значит чувствовать себя мразью, которой нет ни прощения, ни оправдания. Только вот Макгонагалл мне основательно польстила - не ко всякой мрази я способен испытывать жалость. Блэкстону вот почему-то совсем не хочется сочувствовать. Может быть, если бы он хоть раз прислушался к моим неуверенным предположениям, я не сделал бы того, что собираюсь сделать - но я подхожу вплотную к аврорскому столу и кладу прямо перед ним видоизменившуюся записку. Он торопливо отводит глаза, но я пододвигаю пергамент ближе.
– Это написано рукой Северуса Снейпа, - спокойно сообщаю я, глядя в серое лицо с выступившей на лбу испариной.
– Почерк подлинный… впрочем, вы можете в этом убедиться.
– Я… я уже убедился, - бормочет Блэкстон, но я быстро взмахиваю палочкой, тоже применив невербальное заклятие - и с удовольствием наблюдаю, как его бегающие глаза в ужасе останавливаются на проступившей в нижнем углу пергамента четкой подписи.
– Значит,
Блэкстон торопливо кивает, и к горлу подкатывает злость - как он легко и, главное, молча со всем соглашается! Конечно, этого согласия я и добивался, но пусть не рассчитывает, что ему удастся вот так отмолчаться. Меня не отвлекает даже явственно прозвучавшее за спиной насмешливое фырканье - перечисляя профессорские заслуги, я ждал чего-то подобного, и мне ужасно хочется обернуться, чтобы увидеть его лицо, но я сдерживаюсь. Язвительные пассажи об изысканности моих формулировок я успею выслушать позже, а сейчас надо дожать эту сволочь.
– Так вы признаете, - подавшись к нему, негромко говорю я, и Блэкстон вжимает голову в плечи, - что даже не пытались по-настоящему расследовать дело профессора Снейпа? Признаете, - мне вдруг перестает хватать воздуха, но я хрипло договариваю, - что мучили и чуть не убили человека, спасшего жизнь вашему сыну?
Прошептав что-то невнятное, Блэкстон опускает голову на судорожно сжатые кулаки, а я заставляю себя отстраниться - еще немного, и я вцепился бы в мерзавца и тряс до тех пор, пока не получил бы внятный ответ - и тут слышу за спиной почти синхронное:
– Гарри, достаточно, - укоризненно произносит Макгонагалл.
– Поттер, это неспортивно, - глубокий голос очень спокоен, но, кажется, в нем тоже слышны укоризненные нотки. Неспортивно?.. Я рывком оборачиваюсь и выдыхаю, сердито глядя во встревоженные любимые лица:
– А мне плевать! Вы хоть понимаете, что ему ничего за это не будет - даже легкого взыскания, даже выговора? Потому что любое расследование приведет к огласке, а огласка… - Снейп чуть вздрагивает, дернув уголком рта, и я тихо договариваю: - вот именно. Поэтому я хочу, чтобы он хотя бы… - но я не заканчиваю фразу.
Хотя бы как следует прочувствовал, что натворил, хочется мне сказать, но я смотрю в серьезные лица Снейпа и Макгонагалл, перевожу взгляд на скорчившегося в кресле аврора, вспоминаю снейповское «унижать тех, кто не может ответить» и его же «вы успели научиться у Дамблдора человечности» - и желание додавить Блэкстона куда-то улетучивается. Не то чтобы мне стало по-настоящему стыдно, но… они правы. Надо остановиться, чтобы потом самому не было противно. Хватит, больше ничего ему не скажу - пусть сам себя судит и наказывает… хотя кое-что добавить все-таки придется.
– Можете не отвечать, - я вновь оборачиваюсь к аврору, стараясь говорить ровным тоном.
– Вы слышали, что я сказал - никакого расследования ваших поступков не будет. Сейчас вы разблокируете камин и мы уйдем. Как именно вы это оформите, меня не интересует, но профессора я здесь не оставлю. И еще… неделю назад я получил от вас несколько инструкций, которых, слава Мерлину, не придерживался. Я тоже дам вам несколько… настоятельных рекомендаций - только посоветовал бы не брать с меня пример и выполнить все, что я скажу.