Лучше поздно
Шрифт:
– Живой, - бормочу я, - живой… - и темные ресницы вздрагивают, а запекшиеся губы с усилием выталкивают:
– Да… пока что… я ведь обещал… а вы… принесли вино?..
Страх снова прокатывается по телу ледяной волной, так безжизненно звучит слабый шелестящий шепот - словно ему достаточно моего кивка, чтобы без всякого вина оказаться по ту сторону. Спокойно, Поттер, чудо, что в таком состоянии он вообще способен что-то выговорить.
– Я принес, сэр… только не вино, - выдавливаю я, и он вздрагивает от этого «сэр», как от удара, и открывает глаза, и пытается сфокусировать на мне расплывающийся взгляд:
– А… что же… вы принесли?..
–
Сначала наручники. Взмах палочкой, металлические кольца размыкаются - и я, сжав зубы, осторожно высвобождаю распухшие ледяные кисти. Растереть бы ему руки - но это потом, потом… сейчас ему, наверное, ужасно хочется пить. Трансфигурировав наручники в железную кружку - ни на что другое воображения не хватило - и пробормотав «Агуаменти», приподнимаю его голову и подношу потяжелевшую кружку к губам. Я думал, он будет пить с жадностью, захлебываясь и обливаясь, но он так слаб, что даже глотает с трудом и, сделав несколько глотков, утомленно прикрывает глаза и шепчет:
– Спасибо… достаточно.
– Пожалуйста, - зачем-то бормочу я - наверное, чтобы не разреветься. Так, Поттер, эмоции потом, это ему меньше всего сейчас нужно. Одежда. Быстро расстегиваю мантию, сбросив, расстилаю рядом и бережно перекладываю на нее бесплотное тело. Сделать это оказывается еще легче, чем я думал - он почти ничего не весит, но когда я просовываю руку под скользкую от крови спину, изжелта-белое лицо становится совсем восковым. Он не стонет и не жалуется, но я и так понимаю, в чем дело - Джоэл на редкость исполнительная сволочь. Ладно. Со сломанными ребрами сейчас все равно ничего не сделать. Значит, надо скорее дать ему зелье - не при Блэкстоне же это делать, учитывая, что я должен его предупредить - и…
Черт… на другое он ведь тоже не пожалуется. Хорошо, что я совершенно точно знаю, в чем он сейчас нуждается больше, чем в зелье или малфоевском вине. Новый взмах палочкой - и Снейп переводит ошеломленный взгляд на ночной горшок в веселеньких розовых цветочках - наверное, всплыла в памяти дамблдоровская байка о коллекции ночных горшков в Выручай-комнате.
Если бы мог, он, наверное, залился бы своим темным румянцем, но его смущение выдает только тающая в уголках губ слабая усмешка - зато мои щеки пылают как жидкий огонь. Ну, сейчас мне скажут… Но он молчит, и у меня опять холодеет в позвоночнике - неужели Джоэлу все-таки удалось выбить из Снейпа его неистребимую иронию?!
– и тут я наконец слышу шепот, от которого хочется смеяться и плакать - это она, совсем прежняя снейповская интонация:
– Что… напоследок все-таки решили соблюсти инструкции?..
– Ага, - улыбаюсь я дрожащей улыбкой.
– Только я отвернусь… не переживайте… просто попробуйте чуть-чуть приподняться… я помогу… вот так… - я бормочу этот успокаивающий вздор, но уже понимаю, что мне все-таки придется поучаствовать в процессе - он слишком обессилен и руки слишком распухли, чтобы справиться самому, и, конечно, я помогаю ему не только приподняться.
– Как вам не противно, - беззвучно выговаривает он, когда моя рука касается его там, где совсем недавно путешествовали похотливые джоэловские лапы. Там у него тоже все в крови, и я заставляю себя не вглядываться слишком пристально - во-первых, чтобы вконец его не смутить, а во-вторых - если Джоэл его… искалечил, я просто убью подонка сию же секунду. Но, слава богу, осязание подсказывает - ничего непоправимого вроде
Когда журчание стихает, я, отставив горшок и кое-как вытерев окровавленные ладони о свитер, быстро запахиваю на нем мантию, тщательно застегиваю ее сверху донизу - ни одна аврорская сволочь не посмеет больше пялиться на его тело - и только после этого вновь лезу в карман.
– Что это?
– взгляд запавших глаз останавливается на флаконе с молочно-белой жидкостью.
– Лекарство?.. Но… зачем?.. это бессмысленно… - но я прерываю его - незачем ему тратить силы на расспросы.
– Это зелье, восстанавливающее память. Вы его сами сварили, сэр, в прошлом году, - и он вновь вздрагивает, и на изможденном лице медленно проступает понимание:
– Сэр?.. Не думал, что когда-нибудь удостоюсь от вас… такой чести.
– Я тоже, - тихо говорю я, не отводя взгляда.
– Выпейте, сэр… просто выпейте, и вы сами все вспомните, ну а если вдруг не получится - тогда я расскажу… только о главном вы, наверное, и сами догадались.
Догадался, конечно, догадался - он даже закрывает глаза, наверное, пытаясь осознать… масштаб догадки, и я радуюсь, что помог ему догадаться постепенно - в его состоянии любое сильное потрясение может навредить. Что ж, теперь ему будет проще.
– Давайте, - помедлив, произносит он.
– Только… у большинства подобных зелий бывают побочные эффекты… сложно предположить… в общем, не пугайтесь, если что… просто побудьте рядом, ладно?
Господи, да куда ж я денусь, вздыхаю я, усевшись на пол, осторожно устроив его голову на коленях и поднеся пузырек к губам, и он, с видимым усилием проглотив тягучую жидкость, слабо фыркает, скосив глаза на валяющегося в метре от нас Джоэла:
– Да, действительно… места здесь не слишком много.
Интересно, он опять съязвил - или правда понял меня слишком буквально? Я ведь хотел сказать, что теперь всегда буду рядом… но додумать я не успеваю - его лицо вдруг страшно искажается и Снейпа встряхивает так, что голова чуть не соскальзывает на пол - хорошо, что я успел ее удержать.
Мерлин… Вот это и есть побочные эффекты?!
Почему меня совсем не встревожили его слова? Наверное, потому, что ни в одном описании я не встречал ничего даже отдаленно напоминающего тот кошмар, который сейчас беспомощно наблюдаю. Мучительная дрожь нарастает, негнущиеся пальцы царапают каменный пол, - а я ничего не могу сделать, только удерживать его, стиснув вздрагивающие плечи онемевшими ладонями. Новая судорога, такая сильная, что я почти физически чувствую, как волна боли катится через его тело, и с ужасом вижу, как он до крови прикусывает и без того искусанные губы - наверное, чтобы не кричать… чтобы не испугать меня еще больше. Господи, лучше бы кричал. Неужели я ошибся и в склянке был яд, мелькает в сознании - то, что я вижу, с каждой секундой все больше напоминает агонию.
А я с ним даже не попрощался.
И вдруг все заканчивается - так же неожиданно, как и началось. Совсем заканчивается - я понимаю это, чувствуя, как его тело как-то сразу расслабленно обмякает под моими руками, дыхание выравнивается, а лицо…
Может быть, именно так выглядят люди, которых помиловали непосредственно перед казнью, - не знаю, о таком я только читал. Зато теперь я точно знаю, как выглядит Северус Снейп, который позволил себе жить. Нет, не так - который наконец поверил в то, что достоин жить дальше.