Лучшее из чудовищ
Шрифт:
Сборы не заняли много времени. Ловкие служанки заполнили ее вещами сундуки, которые солдаты отнесли к карете. Сальтар наблюдал за всем этим с бесконечным равнодушием, отец — с немым отчаянием.
Когда все было готово, солдаты поспешили вернуться к коням. Отец, пользуясь их отвлеченностью, крепко обнял Майко.
— Береги себя и будь осторожна. Все будет хорошо!
Можно подумать, от нее что-то зависит…
— Леди Майко ничего не угрожает, клянусь вам, — Сальтар взял ее под руку. — Вам не о чем беспокоиться.
Было
Когда Сальтар помогал ей забраться в карету, она не удержалась и спросила:
— Зачем вы это делаете? Вы же предаете свою семью!
На секунду в его глазах мелькнуло нечто живое, напомнившее о прежнем принце Сальтаре. Но оно быстро исчезло, Майко даже сомневалась, не померещилось ли ей.
— Я делаю то, что должен, леди Майко. Я стал мудрее. Думаю, вы все поймете, когда мы доберемся до дворца.
Почти все крестьяне двигались пешком. В повозках располагалось их небогатое имущество, а с большим весом низкорослые замученные лошадки не справлялись. Только одну телегу оставили для маленьких детей и беременных женщин. Там же без намека на угрызения совести разместилась Исса.
— Идти босиком через леса! — сокрушался деревенский глава. — Немыслимо!
Женщины сочувствующе кивали, поражаясь смелости и терпению бедняжки. Сама же «бедняжка» очень достоверно изображала мученицу и просила не переживать за нее слишком сильно.
Кирину оставалось лишь поражаться людской наивности. Неужели они не видят, что ноги у нее просто покрыты грязью? Ни одной мозоли нет, ни одной трещины, кожа — как у избалованной дворянки, только что снявшей туфельки. Да он сапогами ноги стер сильнее, чем она — о землю!
Но его никто не жалел, на него вообще не обращали внимания. Это монахинь уважали и боялись. Их помощников считали чем-то средним между рабом и домашним животным. Доходило до того, что ему деревенские жители приказывать начинали!
Императорская гордость билась, как раненная птица в клетке. Хотелось рявкнуть на них, указать их место, объяснить, что и как. Но Кирин упорно сдерживался. Исса как-то сказала, что воин обязан прятать свои эмоции, иначе ему никогда не одержать победу. Поэтому Кирин учился контролю.
А заодно и тяжелой работе! За время пути его приставляли к лошадям, поручали их чистить на коротких привалах. Он помогал выталкивать телеги из размытых дождем ям. Он собирал с земли плоды из случайно развязавшихся мешков. Он вместе с другими мужчинами сдвигал с дороги упавшие деревья, если возникала необходимость.
Это утомляло. Он не привык к подобному образу жизни! Под вечер ему казалось, его тело готово в любой момент развалиться на куски. Мышцы горели от переутомления, а
Все это время Исса продолжала наблюдать за ним. Узнать, о чем она думает, он не мог, да Кирин и не пытался. У него других дел хватало!
Уже после наступления темноты деревенский глава принял решение остановиться на ночлег на широкой поляне.
— Вон там, у подножья холма, есть ручей, — объявил он. — Нужно натаскать оттуда воды — напоить животных и приготовить еду.
Легко сказать — натаскать! Для этого придется не один раз спуститься и подняться по холму. Причем если спускаться еще налегке, то подниматься — с тяжеленными ведрами. Кирин готовился незаметно перейти к группе, ответственной за костер. Увы, Исса у него такую возможность отняла.
— Мой помощник займется этим вместе с вашими мужчинами, — все тем же спокойным голосом пообещала она. — Ему в радость помочь тем, кто был так добр к нам.
В радость ему было бы сейчас взять пустое ведро и надеть на ее наглую голову. Она-то развлекается! А ему еще водой заниматься, хотя и так от усталости колотит! Причем Иссе с ее огромной силой ничего не стоило хоть двадцать раз по холму подняться, так нет же!
И снова он не сорвался. Сжав зубы, Кирин принялся за дело. Она хочет увидеть, как он сломается и попросит об отдыхе? Не дождется! Он продолжал двигаться уверенно, хотя видел, что деревенские мужчины, поставленные выполнять ту же задачу, давно отстали. Семь раз Кирин поднимался наверх с ведрами воды, прежде чем деревенский глава решил, что запас во временном лагере достаточный.
Зато для Кирина это было пределом. Он отошел подальше, на соседнюю поляну, и в изнеможении повалился на траву. Ему вспомнился тот день, когда он добрался до заброшенного острова — все повторяется!
Боковым зрением он видел приближающийся белый силуэт, но не повернулся в сторону Иссы.
Девушка села рядом.
— Ты не расплакался.
— Что?! — Удивление, несмотря на усталость, оказалось сильным. — Ты шутишь, что ли?
— Нет. Я всерьез ожидала, что ты заплачешь от усталости.
— Отлично! — рассмеялся Кирин. — А я-то думал: что ты пытаешься высмотреть? Извини, что разочаровал!
— Ты не разочаровал. Не думай, что то, что я говорю, так уж нереально. Я имела возможность наблюдать тех, кто был воспитан как ты. Сталкиваясь с трудностями, они в буквальном смысле рыдали. Они не привыкли терпеть боль. Мне хотелось увидеть, сколько продержишься ты.
Не похоже, что она издевается. Она действительно ждала, что он заплачет! Однако Кирин, несмотря на все произошедшее сегодня, был далек от этого. Напротив, физическая усталость приносила определенное удовлетворение. Сейчас он выдержал это, завтра сможет больше.