Лучшее юмористическое фэнтези. Антология
Шрифт:
Когда унесли последнее блюдо, Кедригерн, сыто отдуваясь, заметил:
— Прекрасный пир, Афонтий. Еда, которой можно гордиться. Мои поздравления твоему повару.
— Я позову его, так что ты сможешь лично высказать ему свое восхищение. Старик Коллиндор обожает похвалу, но в последнее время ко мне заглядывало не так уж много посетителей. — С этими словами Афонтий тряхнул маленький хрустальный колокольчик, стоявший на столе рядом с ним.
Однако ожидаемого звона не последовало. Зато в комнату на бесшумных колесиках въехало существо, напоминающее пару медных котелков, соединенных друг с другом большой пружиной. Из верхнего горшка торчало восемь изгибающихся
— Ты звал меня, хозяин?
— Да, звал. Мои гости хотят поблагодарить тебя. — Афонтий сделал жест в сторону Принцессы и Кедригерна.
— Жаркое было верхом совершенства, — объявил Кедригерн.
— А таких дивных овощей я никогда не пробовала, — добавила Принцесса.
— Хлеб — ну просто деликатес.
— И бисквиты — истинное произведение искусства, настоящий шедевр.
— Вы слишком добры, — пробасил Коллиндор, всплеснув двумя незанятыми конечностями; остальные руки попытались повторить движение. — Похвалы эти по праву принадлежат моему возлюбленному хозяину. — Афонтий отхлебнул из кубка вина и просиял, а Коллиндор продолжил: — Хотя рецепт бисквитов — мое собственное изобретение.
— Довольно, Коллиндор. Возвращайся на кухню, — велел Афонтий.
— Как прикажет хозяин, — ответило создание и беззвучно выкатилось из комнаты.
— Ты его сделал? — спросила Принцесса.
— Пришлось. Клиенты приходили в любое время, по праву ожидая пристойной еды. Коллиндор способен за час приготовить вкуснейший обед на двенадцать человек. К тому же он содержит кухню в чистоте — спорим, вы не найдете ни пятнышка.
— Какое замечательное изобретение! Афонтий нахмурился:
— И у Коллиндора есть свои недостатки, Принцесса. За первый же год, когда он начал кормить меня, я набрал шестьдесят один фунт весу. Пришлось перестроить его, чтобы он не перебарщивал с гарнирами и соусами, а когда я начал переделки, то решил пожертвовать внешностью во имя функциональности. Он лучший повар из всех, кто у меня был когда-либо, и незаменимый помощник по дому. Он заводит всех остальных и сам заводится. Снимает с меня огромный груз, скажу я вам.
— Отличный слуга, — признала Принцесса.
— Нет, не отличный. Он по-прежнему любит экспериментировать с новыми рецептами.
— Все хорошие повара экспериментируют.
— Но они не добавляют муравьев, и золотоносный песок, и часовые пружинки, и клей к тушеному инжиру, — сердито заметил Афонтий.
— Как правило, нет. Кое-кто должен тщательнее инструктировать своих слуг, — откликнулся Кедригерн. — У нас работает один молоденький тролль-простак, на все дела мастак. Крап сильный, добросовестный и абсолютно надежный, но надо быть очень внимательным, когда поручаешь ему что-то. Помнится, как-то раз я попросил на обед чего-нибудь особенного, и он…
— Кедди, пожалуйста! — перебила его Принцесса, скривившись. — Только не после еды!
— Прости, дорогая.
— Довольно обсуждать слуг. Что ты там говорил об этом твоем кристалле? Мне уже интересно, — заявил Афонтий.
— Это твой кристалл. Ты просил меня приехать и взглянуть на него, — ответил Кедригерн.
Афонтий смутился:
— Я?! Тогда он должен быть где-то тут. Может, наверху… нет, не там. Или возле старого?.. Нет. — Он насупил брови, бормоча что-то себе под нос, а потом сказал: — Коллиндор узнает. Я позвоню ему. — Он снова схватил
Кедригерн бережно сжал тремя пальцами хрустальную ручку и осторожно качнул колокольчик. Тот вновь не издал ни звука. Колдун и Принцесса переглянулись. Женщина пожала плечами. Мужчина снова встряхнул колокольчик, на этот раз более энергично. Тишина. Тогда он стиснул ручку, точно кочергу, и трижды яростно взмахнул рукой, как будто хотел кого-то ударить. Ни малейшего звяканья.
— Не понимаю. Тут есть язычок, и он стукается о стенки колокольчика. Колдовство? — спросил Кедригерн.
Афонтий покачал головой и развел руками, демонстрируя беспомощность и недоумение.
— Я ничего не знаю о таких вещах. Полагаю, именно поэтому я и просил тебя приехать. Я же просил тебя, так?
— Определенно. Ты упомянул «необычные свойства». Что ты имел в виду?
Смятение вновь исказило черты Афонтия.
— Ну, он не звонит, — пробормотал он наконец. — Это ведь необычно для колокольчика. Колокола обычно звонят.
— А где Коллиндор? — спросила Принцесса. — Когда Афонтий в прошлый раз встряхнул колокольчик, он появился, а на этот раз — нет.
— О, это потому, что тогда я думал о нем, а Кедригерн сейчас не думал. Вот как этот колокольчик работает. Наверное, это еще одно необычное свойство.
— Пожалуй. — Кедригерн поднял хрустальный колокольчик и посмотрел, как преломляется в его гранях свет свечи. Затем он вытащил медальон, изучил предмет сквозь Отверстие Истинного Вида и воскликнул: — Ага!
— И что бы это значило? — поинтересовался Афонтий, подозрительно взглянув на друга.
— В этом колокольчике кое-что застряло, — сказал Кедригерн, не отрывая глаз от обсуждаемой вещицы.
— И все? Я прикажу Коллиндору вымыть его. — Старик самоуверенно, хотя и с некоторым облегчением хмыкнул и продолжил: — А я-то думал, тут какая-то магия, а оказалось, дело всего лишь в кусочке еды. Что ж, старые глаза не…
— Это не еда. В хрустале, как муха в янтаре, застрял дух.
— Да ну? Какой малюсенький дух!
— Для духов размер не имеет значения, — отстраненно заметил Кедригерн, перевернув колокольчик. Он поставил его на стол перед собой и сказал: — Не могли бы вы минутку посидеть молча и не шевелиться? Мне бы хотелось поговорить с этим духом.
Принцесса и Афонтий кивнули. Кедригерн поймал кончик высовывающейся из его рубахи нитки, вытащил ее, сделал петлю и стянул на ручке колокольчика, после чего подвесил его на ложке, положив ее на два пустых кубка. Теперь, кроме этой нитки, колокольчик ничто не держало. Колдун произнес фразу на каком-то непостижимом языке, и колокольчик в полнейшей тишине задрожал и медленно успокоился. Крохотные мерцающие точки поползли по хрусталю вниз, сгустившись в сияющий золотистый ободок у самого края.
Тогда Кедригерн тихим, торжественным голосом произнес:
— Дух в колокольчике, слышишь ли ты меня? Понимаешь ли? Звякни один раз, если да, и два раза, если нет.
Одинокий хрупкий звон расколол тишину. Кедригерн взглянул на Принцессу и, прежде чем приступить ко второму вопросу, подмигнул ей.
— Ты пленник колокольчика? Дзинь.
— Ты был пленником долгие, долгие годы? Два выразительных звяканья.
— Нет? Ты попал сюда недавно. Меньше века? Дзинь.