Лучшее юмористическое фэнтези. Антология
Шрифт:
Да уж, я не работал под прикрытием с той жутко унизительной поры, когда мне пришлось несколько суток маскироваться под борова, подкарауливая, когда Томми Томас — волынщик — придет спереть очередного поросенка. Я, конечно, не вижу разницы между кондитерскими изделиями и набедренной повязкой, но если повезет — а везение мне еще как понадобится, — я раскрою это дело до того, как от меня потребуется что-нибудь испечь.
Устроиться работать во дворец оказалось гораздо легче, чем мне представлялось. Мне не пришлось проходить какие-либо тесты и заполнять всякие там анкеты. Я просто перемахнул через ров,
— Привет, меня зовут Джек Би Гуди, я…
— Входи, входи, — сказала пожилая леди, открывшая дверь. Она ухватила меня за рукав и втянула в кухню. — Джек Би Гуди, говоришь? Я думала, ты тощий. Как твоя женушка, все такая же толстуха?
— У меня нет…
Но она уже всучила мне фартук и высокий белый колпак и потащила дальше, знакомить с моим наставником — дружелюбным гнилозубым парнем по имени Саймон.
— Саймон, — сказала она, хлопая дверцами шкафов, — я же говорила тебе заполнить полки. Шкафы стоят пустые.
— Виноват, миссис Эйч. Как только появится свободная минутка, я все сделаю. — Судя по голосу, Саймон устал как собака.
— Я тебя нигде не видал, а? — спросил он, после того как леди-босс покинула кухню. — Больно мне твое лицо знакомо.
У меня не было настроения убеждать его в том, что я ни какой не фрик по имени Джек из Бюро расследований, так что я пропустил его вопрос мимо ушей и поинтересовался, как часто на королевской кухне пекут турноверы.
— Ты что, мы никогда не делаем турноверы. Чарминг их не переваривает.
Я удовлетворил свое любопытство — узнал, что королевское семейство испытывает трудности с персоналом, так как всех подряд обвиняют в отравленных пирогах. И теперь они набирали штат на кухню принудительно. Саймона заловили, когда он не смог рассчитаться с бродячим торговцем за съеденные пирожки. Забавно, получается, что эти его испорченные сладким зубы и привели его на королевскую кухню.
— Если ты можешь отличить черных дроздов от ежевики, у тебя все получится. Это не трудно, даже я различаю, хоть я и не такой умный, — сказал Саймон. — Но если ты перепутаешь и сунешь в пирог дрозда, полетят головы. Я не преувеличиваю, головы реально полетят. Да ты не волнуйся, щас мы не будем делать ежевичные пироги, — продолжал Саймон. — Мы начнем с тартинок. Знаешь, как делать тартинки?
Я задергался, понимая, что эта задача мне не по силам, но Саймон меня успокоил:
— Просто повторяй все за мной.
— А принц Чарминг сюда когда-нибудь спускается? — спросил я в надежде, что если мне удастся, как мужик с мужиком перекинуться с принцем парой слов, он поймет, кто пытается его отравить.
— Принц? В кухню? Ты шутишь? — переспросил Саймон. — Он слишком занят — гольф, поло и… ну, ты знаешь, каково им, принцам.
Оказалось, что тартинки — это маленькие пирожки без верхней корочки. Я должен был месить и раскатывать тесто, а Саймон лепил из него маленькие корзинки и выстраивал их рядами для дальнейшего заполнения чем-то вроде яблок «грэнни смит», но по мне — так это вполне могли быть потроха черных дроздов.
Не верьте, если вам скажут, что месить тесто — легкая работа. Только я собрался спросить Саймона, не пора ли нам прерваться на стаканчик бурбона, как какой-то придурок дунул у меня за спиной то ли в трубу, то ли в горн,
Не знаю почему, но, когда она проходила мимо, все в кухне опускали глаза. Конечно, королева не приковывала взгляды, как ее невестка, но и не была уродливой старой клячей. Таким образом, во всей кухне только у пятнистой безухой кошки, которая играла с тремя пойманными ею слепыми мышками, да у меня хватило мужества пялиться на королеву.
— Я прибыла проинспектировать приготовление тартинок, — царственно профыркала она.
— Она всегда проверяет вашу работу? — спросил я Саймона, но тот онемел и замер по стойке «смирно».
Кажется, он кивнул, но я не уверен. И снова я последовал примеру Саймона — вытянулся в струнку и скосил глаза.
Королеву интересовали не только тартинки. Генерал Харизматик прошлась перед нашей немигающей, заляпанной жиром шеренгой и скрылась у нас за спиной. Казалось, мы не двигались целую вечность. У меня начало покалывать ноги, и я пожалел, что не могу чирикнуть по-птичьи, чему почти научился в детстве.
— Где тартинки? — пронзительно скрипнула королева.
Ее паж кивком вывел нас из глубокого паралича, и мы повернулись в ту сторону, где были разложены тартинки, однако их там не оказалось. Такие дела.
Тут мои коллеги ожили по-настоящему. В поисках тартинок или способа смыться из дворца мы заглядывали повсюду — и в шкафы, и в кладовые, и в трубы.
— Он сделал это! — заорала королева. — Я видела! Держите вора!
Я повернулся и одарил стоящего рядом коллегу взглядом а-ля «как-же-низко-ты-пал-жалкий-прохвост», но это был блеф. Жалкая попытка сблефовать, если уж на то пошло. Я знал — королева указывает на меня.
Дошло это и до гвардейцев. Они схватили меня и заломили руки за спину. Королева гаркнула кому-то, чтобы позвали принца; капитан гвардейцев гаркнул кому-то, чтобы привели королевского палача. Я же горько пожалел, что в то утро не нажал на кнопку «дремать» на своем будильнике лишнюю сотню раз. И еще о том, что не выбил из принцессы Эллы побольше денег. Если бы я знал, что дело кончится тем, что мне снимут голову, я бы снял с нее в два раза больше.
В кухню влетел какой-то суетливый лакей с принцем, с младшим принцем — Эллюрингом. [56] Судя по тому, как подгибались коленки у этого прихвостня, я понял: он догадывается, что привел не того принца.
56
Alluring (англ.) — очаровательный, обольстительный.
— Где Чарминг? — рявкнула королева на своего холуя.
— Я позвал его в точности, как вы сказали, ваше величество, — захлебываясь слюной, бормотал лакей. — Но принц сейчас в счетной комнате пересчитывает свои фуфайки. Он сказал, что не желает, чтобы его беспокоили.
— Ленивый бездельник. Мне следовало бы… — Она обратила свое королевское внимание на меня. — Ты обвиняешься в хищении тартинок. Наказание — смертная казнь. Казнен будешь ты и несколько твоих коллег. Будешь оправдываться? Виновен или как?