Лучшие Друзья 2
Шрифт:
– Согласна с тобой. Крис, я так виновата. Я не позволю себе больше так с тобой поступить. Это низко.
– Ладно, - просто ответила я.
– Ты была у него? – спросила она, а я удивилась. Он что, не похвастался им о своих успехах?
– Да, - осторожно сказала я, думая, стоит ли ей рассказать. Какая-то часть меня хотела проучить ее, не рассказывая, но вторая часть все-таки пересилила. – Мы… поговорили.
– И как? – поторопила она.
Я вздохнула.
– Он… он напугал меня.
– Как?! – Марина что-то уронила. Я услышала
– Ты что там делаешь? – поинтересовалась я, закидывая ноги на кровать.
– Собираюсь.
– Куда?
– К тебе. Адрес говори… - потребовала она, а я улыбнулась, назвала ей номер дома и улицу.
– Через десять минут буду. Приготовь поесть, на меня последнее время такой жор напал! – рассмеялась она и отключилась.
Я со вздохом поднялась с кровати и направилась на кухню. Открыла холодильник и с удивлением осмотрела полки. На них было очень много разной еды – курица, запеченная с овощами, какие-то йогурты, овощи, котлеты, бесчисленное количество экзотических фруктов – бери не хочу!
Я достала курицу, разогрела ее в навороченной микроволновке и, поставив на стол, стала ждать Марину, потихоньку отщипывая кусочки от птицы.
Она не заставила ждать себя долго – буквально через пять минут я услышала звонок в дверь. Открыла – Марина стояла на пороге в шелковом лимонном платье с высоким пояском, свободно расклешенному к низу. На ногах – неизменные каблуки в тон поясу, в руках – сумка Биркин.
Она влетела в квартиру, быстро чмокнула меня в щеку и, сняв широкие очки с лица, потрясенно присвистнула.
– А тут стильно, - подвела итог она, продвигаясь на кухню. Я последовала за ней, села на высокий стул. – О, курочка.
Марина взяла вилку и села рядом. Ее глаза испытывающее поглядели на меня:
– Ну, начинай.
Я слегка порозовела. Мне было стыдно об этом говорить.
– Эмм… В общем, он извинился за оскорбления…
– Еще бы, - перебила она, прожевывая кусок.
– И… сказал, что не отдаст меня Дани, - быстро проговорила я и вздохнула. Все, сказано.
Марина поперхнулась, и я постучала ей по спине.
– Как сказал?
– Словами, - раздраженно ответила я, затем снова вздохнула и продолжила: - Он сказал: ты моя, Кристина. И будешь моей, бла-бла-бла… И знаешь еще что?
– Мне уже страшно, - Марина округлила глаза, взявшись за стакан на стойке и наливая туда сока.
– Что готов подбирать лишь жалкие огрызки, но это будут его огрызки, кинутые мною… - я выдавила это и ощутила, как внутри все переворачивается от глубокого смысла этих слов.
Марина открыла рот, и сок пролился на стол.
– Ты серьезно? Он правда так сказал? Это на него так непохоже… Он что, фактически признался тебе в любви и верности? Даже если ты с его братом, так что ли???
Я кивнула и приложила руки к запылавшим щекам.
– Он сказал, что я не буду с Дани, и мне не стоит противиться тому, что в скором времени все равно произойдет.
Марина покачала головой, вытирая
– Это вообще бомба, Крис. Это точно был Егор? Наш общий друг-заноза-в-заднице?
Я снова кивнула.
– А еще меня пригласил Роман Владимирович сыграть с ним партийку в теннис, - я перевела тему, и, увидев, как снова Маринины глаза были готовы выпасть из орбит, засмеялась.
– Ага?! А ты что?
– Сказала, что как-нибудь можно, - пожала плечами я.
– Вайс, да он тебя клеит! – заверещала Марина, замахав руками. – Серьезно! Дополнительные занятия, излишняя забота, теннис! Это уже «что-то», и в общем, большое «что-то»!
– Да ну, брось ты, - отмахнулась я.
Мы провели вместе весь вечер, и Марина уехала. Ложилась спать я без Гаяны, а засыпала с дрянными мыслями, которые не покидали меня и во время сна…
20.
Следующие три дня прошли совершенно обычно, если так вообще можно сказать – я просыпалась, ела и уезжала к Мику и Марине. Мы проводили все время вместе, но ни я, ни они не упоминали Егора. Мне нужно было забыть все то, что он говорил, но я не могла. Как только моя голова касалась подушки, в мои мысли вновь лезли все те слова, от которых по всему телу бежали мурашки, а голова кружилась.
Я поняла, что начинаю избегать Дани. Мне было сложно видеть его и улыбаться, смеяться, зная, что я почти согласилась быть с Егором. Я придумывала миллионы различных отговорок, чтобы не проводить с ним время, и это удручало. Я не могла сказать ему, почему я так делаю. Я и сама, мать его, не знала!!!
Папа и Валентина звонили несколько раз по скайпу, мы общались, и я видела их счастливые лица и заражалась их весельем.
Оставались последние дни моего пребывания у Гаяны. Если честно, то все было не так уж и плохо. Она приезжала вечером, уставшая, но все равно красивая, и неизменно шла ко мне в комнату, поприветствовать меня и предложить провести с ней время. Я не отказывалась, мы заказывали с ней пиццу и садились на большой диван, включая плазму и смотря разные фильмы.
Она была не так уж и плоха, но я не воспринимала ее как свою мать. Гаяна была слишком… ну слишком, чтобы быть ею. Я могла принять ее как свою старшую сестру, которая долго отсутствовала, и она, похоже, это понимала.
До школы оставалось два дня. На это утро я проснулась, ощущая себя немного странно. Настроения не было, и я знала, с чем это связано. Выйдя из комнаты, я как обычно направилась в ванную, но остановилась, увидев Гаяну дома.
– Ты не поехала на работу? – поинтересовалась я, подходя к ней.
Она сидела на лиловом ковре, обложившись сумочками и лаками, и делала маникюр. Сама. Я удивилась.
Она, услышав мой голос, повернула голову.
– Доброе утро. Я решила, что нам нужно взять выходной. Быть вместе последний день, - пояснила она. – Любишь ногти? Я тебе хочу сделать маникюр.