Лучший друг старшего брата

Келлер Николь

— Назад дороги не будет, Эмма. Я тебя не отпущу.

— Кто тебе позволит? — усмехаюсь, кусая за нижнюю губу и ерзая в его руках. Задеваю нечто твердое, и Тимур шипит, сильнее стискивая мою попку.

— Просто не будет. Со мной никогда не бывает просто, ты понимаешь?

— Ты меня пытаешься отговорить? Испугать? Не выйдет, Тимур. А если хочешь идти, то выход за тобой. Я никого не держу.

Пытаюсь отстраниться, слезть с его рук, но Кадыров лишь сильнее стискивает мою попу.

— Куда? Я же сказал, что ты моя. И никуда уже не денешься.

Просто предупреждаю заранее.

— Ты слишком много болтаешь, — и сама прижимаюсь к жестким губам, вызывая усмешку у Тимура.

Кадыров несет меня в спальню и бросает на кровать. Приподнимаюсь на локтях, предвкушая горячее продолжение, и наблюдаю, как Тимур избавляется от одежды.

Его тело совершенно, мышцы бугрятся под кожей, и хочется провести по ним. Языком.

Облизываю пересохшие губы, Тимур прищуривается и нетерпеливо вырывает оставшиеся пуговицы. Невольно улыбаюсь: мне нравится быть причиной его сумасшествия.

Кадыров оказывается сверху и вжимает мое тело в матрас. Волнение прокатывается по мне, но не успеваю я впасть в панику, как Тимур… резким движением делает меня своей.

Вскрикиваю и крепко зажмуриваюсь, стараясь сдержать рвущиеся наружу слезы. Но они все равно катятся по щекам. Тимур замирает и приподнимается, стирая ладонями мокрые дорожки.

— Дурочка! Почему не сказала?!

Ничего не отвечаю, мотая головой и немного всхлипывая. Тимур покрывает мое лицо легкими поцелуями, неожиданно нежно успокаивая:

— Расслабься, сейчас все пройдет. Все хорошо, привыкни ко мне. Не думай о боли. Моя девочка… Только моя…

— Уже не больно, — шепчу, обнимая Тимура и подставляя шею для его нежных губ. — Пожалуйста, не останавливайся.

И Тимур начинает медленно раскачиваться. Боль действительно отступает, и мой мужчина каждым движением отправляет за грань к неземному удовольствию.

Приведя дыхание в порядок, Тимур встает с кровати, надевает брюки и отходит к окну. Мне тут же становится неуютно, я сажусь на постели и обнимаю себя за колени. Он не смотрит на меня, но я кожей чувствую его осуждение и злость.

— О таком «нюансе» мужчину нужно предупреждать заранее, Эмма, — Тимур говорит холодно, с раздражением в голосе. Даже голову не повернул. Настолько разочарован?

— Ты бы поверил, что в двадцать три девушка может быть все еще невинна? — тихо шепчу, смотря строго перед собой, борясь с предательскими слезами. За что он так со мной?!

— Да.

— И у нас что-то было бы в таком случае?

— Нет, — он ни минуты не колеблется. Его ответ режет по живому, не оставляя никаких шансов для компромисса. — Не в этот раз.

— Вот именно поэтому я промолчала. Я хотела, чтобы моим первым мужчиной стал именно ты, Тимур. И я ни о чем не жалею.

— Такие подарки должны быть по любви.

Признание едва не срывается с моих губ, но…я чувствую, что эти слова усложнили бы между нами и без того непростую ситуацию, и поэтому я проглатываю их.

— Я ни о чем не жалею, — повторяю

упрямо, не глядя на Тимура. — И повторила бы снова…

Глава 23

Эмма

Волшебство момента рассеивается, и реальность обрушивается на меня со всей мощью. Эйфория улетучивается, стыд и смущение накрывают меня с головой. И я чувствую, как краска заливает меня с головы до пят, когда вижу пятна крови на простыне.

Заворачиваюсь в простынь и осторожно встаю с кровати, даже не глядя в сторону Тимура, который по-прежнему стоит ко мне спиной. Между ног все горит, напоминая, что произошедшее — реальность, а не плод моей бурной фантазии.

Но я не успеваю сделать и двух шагов в сторону двери, как оказываюсь прижата к горячему и сильному телу.

— Прости, Эмма. Не обижайся на меня, — хрипло шепчет Кадыров, крепко, но бережно обнимая меня за талию двумя руками. — Я… растерялся.

— Ты и растерялся?! — насмешка вылетает сама собой. Но я перестаю улыбаться, стоит только рукам Тимура скользнуть выше, а губам прикусить мочку моего уха. Неконтролируемый стон вырывается сам собой, а я сильнее вжимаюсь в Тимура. Но тут же испуганно пытаюсь отпрянуть, почувствовав попкой кое-что твердое. Еще один раунд сегодня я точно не выдержу, внизу все огнем горит, все же Тимур впечатляет и там.

— Тшшш, — шепчет, правильно считав мою реакцию. — Сегодня больше ничего не будет, тебе нельзя. Не бойся, Эмма, я не причиню тебе боли.

Хмыкаю, ничего не отвечая.

— Я же говорю, растерялся. Давно не попадались девственницы. Не ожидал. Да и ты, засранка, промолчала…

— А ты дал мне возможность вставить хоть слово? — вопросительно вздергиваю бровь, оборачиваясь к Кадырову и встречаясь с его темными глазами, в которых до сих пор бушует пламя. — Приперся посреди ночи, набросился, как маньяк, как будто у тебя давно…

— У меня давно никого не было, Эмма, — перебивает Тимур, испепеляя меня и обнимая сильнее.

— Что?..

— С тех самых пор, как увидел тебя в кабинете Роберта, что-то перемкнуло во мне. Не могу с другими. Не интересуют. А к тебе тянет, как магнитом.

От откровения Кадырова теряю дар речи. Я даже в самых смелых снах и фантазиях не могла представить, что Тимур произнесет нечто подобное, учитывая его вечный контроль над эмоциям. Это же… практически признание в чувствах! Что это, если не оно?

— Никого? А Айлин…

— Никого, — подчеркивает Тимур, продолжая хаотично гладить мое тело. — Тем более, с Айлин.

Я блаженно прикрываю глаза, глупо и счастливо улыбаясь. Откидываю голову на плечо Тимуру, наслаждаясь теми запредельными ощущениями, которые дарят его сильные руки. Надежность. Защищенность. Нежность. И страсть.

Я определенно занесу этот момент в копилку воспоминаний о Кадырове. Потому что сейчас он — настоящий. Страстный, с горящими глазами, отключивший к чертям свой хваленый контроль. Мужчина, которому не чужды ревность, помутнение рассудка и желание обладать женщиной.