Лучший экипаж Солнечной. Саботажник. У Билли есть хреновина
Шрифт:
Непомерных размеров статуя глядела прямо в экран на собравшихся в рубке астронавтов. Злое некрасивое лицо с маленькими глазками и закрученными усами поражало мастерски переданной скульптором параноидальной жаждой власти. Единственная рука гиганта сжимала архаичного вида штурвал. Ногами чудовище попирало крошечный морской кораблик.
– Силен, гад, – сказал Фокс. – Похоже, это их местный бог. Во, гляди, опять кланяются!
Люди у подножия статуи, а их собралось уже тысяч пять–шесть, начали синхронно отбивать поклоны. Руководила церемонией тщедушная фигурка
– Впервые вижу такое количество мудаков, собравшихся в одном месте! – провозгласил Фокс. – Но каков этот идол, а? Слушайте, коллеги, не могли они его сами построить. Он наверняка от старых времен остался. Эй, Вернер! Энди! Кто бы это мог быть, а? Неужели у ваших было такое кошмарное божество?
– Исключено, – сказал кто–то сзади. – Будь у них такой бог, китайцы трижды бы подумали, стоит ли сюда идти. Это же страсть какая–то, а не объект поклонения. С таким богом можно весь мир взорвать, и только аппетит разыграется.
– А они что сделали? – заметили справа. – В нефтяные скважины боеголовок понапихать – это что, по–твоему, акт доброй воли? Отдали бы Сибирь китайцам, те бы дальше не пошли. Им бы там и по сей день занятие было – снег разгребать.
– Ты, умник, заткни хлебало, – посоветовал Фокс, оборачиваясь. – Учил историю?
– А что мне эта ваша история…
– А то, что китайцы начали не с Сибири, а с Нью–Йорка. Кто его сжег, как ты думаешь? Русские, что ли? Желтая экспансия шла сразу во все стороны. Просто Россия оказалась единственной страной, которая не могла себя защитить без чужой помощи. Европа объединилась, как против арабов в дни Заварухи. Америка была за морем и не подпустила желтый десант к своим берегам. Всего–то два города потеряла. А на русских все плюнули и сказали – выкарабкивайтесь, как можете. Так и сказали, как ты сейчас, – мол, отдайте им полстраны, и дело с концом… И что русским было делать? Вот они и подорвали к такой–то матери все интересные для китайцев земли.
– И все остальные засрали в придачу, – оставил за собой последнее слово угрюмый скептик. – Скажите, Вернер, не так, что ли, было? А кто на Германию напал в двадцатом веке, причем два раза подряд?!
– Ты нашего Энди не трожь, зараза! – посоветовали скептику.
Вернер тоскливо вздохнул.
Ива участливо погладила Эндрю по голове.
– Опусти меня, – шепнула она ему на ухо. – Не могу я больше на это смотреть.
Эндрю присел на корточки, и Ива спрыгнула на пол.
– Что они такое говорят? – спросила она Вернера.
– Они сами не знают, что говорят, – ответил тот. – Не слушай их, милая. Это все бред. Такой же, как на экране.
– Да плюнь ты на этого тупого ганса, – посоветовал Фокс, на всякий случай проталкиваясь к Вернеру поближе. В углу рубки, где по–прежнему разорялся астронавт с особым мнением о событиях многовековой давности, потихоньку закипала свара. – Ты лучше скажи – что за статуя
– Насколько я помню, это наш царь Питер Великий. Похож, во всяком случае.
– Ну и рожа у него! Извини, конечно…
– Какая есть, – философски ответил Вернер.
– Это, понятно, совершенно не мое дело, – громко объявили в дверях. – Но если бы меня спросили, я бы сказал…
В рубке мгновенно наступила испуганная тишина.
– Как не стыдно, Линда! – возмутился Фокс.
– Я бы сказал, – продолжила Линда голосом Боровского, – что старпом придет сюда через минуту, и вот тут–то вам будет весело!
– Ты серьезно?
– Абсолютно, – ответила Линда уже своим голосом, наслаждаясь произведенным эффектом.
– Свободная вахта! – крикнула Ива. – Бегом отсюда! Дежурная вахта! По местам!
– Отдыхающая вахта! – поддержал ее Фокс. – Какого… не отдыхаете?!
Народ толпой ломанулся из рубки, и Линда едва успела отскочить с дороги.
– Всем спать! – рявкнула она вслед удирающим астронавтам, на этот раз голосом Эссекса.
– Ну ты, подруга, талант! – усмехнулась Ива, подходя к своему пульту.
– Я еще и не так могу, – заверила Линда. – Кстати, я не шучу. Прячь сигару, Майк. И надень ботинки. Сюда направляется весь бомонд.
Вернер подошел к усевшейся Иве, наклонился и мягко поцеловал ее в висок.
– Увидимся, – сказал он.
– Любимый… – прошептала Ива. – Я буду скучать.
– А ты останься, Энди, – заметила Линда. – Тебя–то не прогонят. Это все, – она показала на экран, – вроде бы тебя касается.
– Никаким боком, – помотал головой Эндрю.
– Разве? – удивилась Линда. – Почему?
– Какое мне дело до сумасшедших идолопоклонников? Это не мой народ, Линда. Моего народа вообще больше нет.
– Напрасно вы так, молодой человек, – раздалось сзади.
Вернер обернулся. В рубку вошел небольшой краснолицый человечек в рабочем комбинезоне с эмблемой «Тушканчика» на груди. Судя по табличке, фамилия его была Каплан. За спиной человечка возвышался адмирал.
– Господа офицеры! – крикнула Ива.
– Вольно! – Рашен жестом усадил на места вскочившую дежурную вахту. – Дамы и господа, позвольте вам представить нашего гостя. Доктор этнографии, профессор Смитсоновского института Джеффри Ллойд. Доктор, это капитан Фокс, бомбардир. Капитан Стенфилд, наш психолог. Капитан–лейтенант Кендалл, старший навигатор. Лейтенант Вернер, служба технического обеспечения.
– А я Джефф, – сказал краснолицый. – В прошлом американский шпион.
– Очень хорошо, что вы американский шпион, а не какой–нибудь еще, – обрадовала доктора Линда, пожимая ему руку. – А то бы мы вас расстреляли. Впрочем… Сколько вы схватили рентген за последний год, доктор? Не хотите показаться нашему врачу?
– Линда, не наезжай, – попросил, входя, Боровский. – Доктор у нас в гостях, веди себя подобающе.
– Из доктора химия так и течет, – парировала Линда.
– Заметно? – спросил Ллойд. – Извините. Но я вынужден каждый день есть эту гадость. Мне приходится ходить через очень грязные места.