Лучший иронический детектив
Шрифт:
Броня обиженно засопел и замолчал.
— Леша, ты должен все рассказать про Сергея Николаевича и Валентина Юрьевича.
Лешка дернулся.
— А вы откуда про них знаете?
— Нам про них Юрка рассказал.
И Ирка рассказала ему все, что они узнали вчера.
— Ну и дела, — сказал Лешка, помолчав. — Я так понимаю, что сначала они меня хотели к ней послать.
— Они тебе что-то про нее говорили?
— Нет. Я ведь с ними долго не стал знаться. Но они мне тоже в друзья набивались. Я ради любопытства на их сеанс сходил,…
—
— Ну, этот, как его, — шабаш, что ли? Свечи они там черные жгли. Чисто детский сад, — сказал Лешка, подражая матери.
— Хорош детский сад, — разомкнул уста Броня. — Они же к Клеопатре подбираются. Крысы — это предлог просто.
— Странно, — удивился Лешка. — Как они могут к Клеопатре через крыс подобраться? И потом, что этот тупой Юрка может сделать? Им-то от Юрки какой прок?
— Мы думали, от тебя что-нибудь узнаем, — вздохнула Ирка.
— Слушайте, — загорелся Лешка. — А давайте я у прямо них разведаю?
— Каким образом?
— А пойду к ним, и скажу, что дальше хочу с ними, это, сатанеть. Мол, хочу крутым быть. Может, они меня к Клеопатре пошлют?
— Да ну, — восхищенно сказал Владик. — А не побоишься?
— Не убьют же они меня, — усмехнулся Лешка. — Сейчас вот малину обрежу, матери воду натаскаю, и пойду.
— Может, сначала дяде Саше скажем? — предложила Ирка.
Но мальчишки дружно запротестовали.
— Вот еще, он наверняка запретит. Он же нас мелкими считает.
— Ну, Лешка-то не мелкий.
— Для него мелкий. Он считает, что должен нас за ручку водить. Вот Лешка вернется и все расскажет. Ты, Леш, оттуда прямо к нам, ладно? Лешка вздохнул и кивнул головой.
— Встречаемся на Бейкер-стрит! — важно поднял указательный палец Владик.
— И кто из вас Шерлок Холмс? — усмехнулся Лешка.
За обедом все как будто забыли о Клеопатриных бедах. Тетя Ася опять накрыла на веранде. К восторгу кошки Анфисы, на обед была запеченная рыба, и каждый счел своим долгом предложить ей кусочек. Анфиса довольно поурчала у всех по очереди на коленях. Правда, Рики был недоволен и выпрашивал у Клеопатры Апполинариевны то кусочек колбаски, то сыру.
— Как у вас хорошо, — вздохнула Клео. — Но не могу же я у вас вечно жить.
— Почему бы и нет? — улыбнулась тетя Ася. — Но я уверена, что мы скоро все разгадаем.
— Это уж точно, — загадочно пообещал Владик. — Погодите, скоро у нас будут новости. Сейчас Лешка придет…
Броня сделал Владику страшные глаза, но было уже поздно.
— Откуда придет? — насторожился Саша.
Пришлось все рассказать. Саша с тетей Асей пришли в неописуемую ярость.
— Что за глупость! — возмущался Саша. — Я уже не говорю о том, что они могут насторожиться, если Лешка не будет вести себя достаточно естественно. И тогда дай Бог, чтобы он вернулся целый и невредимый. Вы хоть понимаете, что ваша затея вся абсолютна бессмысленна?
— Почему бессмысленна? — возмутился Броня.
— Да потому, что
Ребята растерянно молчали.
— И что, я вас спрашиваю, — кипятился Саша. — Он пойдет красть крысу? Вы этого хотите? Так вы, по-вашему, Клеопатре Апполинариевне поможете? А если он не украдет, то к ним больше прийти не сможет. Вот и все. Круг замкнулся.
— А по-моему, — сказала Ирка, — Клеопатре Апполинариевне стоит пожертвовать крысой. Красть Лешка, конечно, не полезет, Клеопатра Апполинариевна ведь сама может клетку отдать. Зато Лешка бы узнал, что они хотят делать дальше.
— Дело не в крысе, — решительно сказала Клеопатра Апполинариевна. — Я, конечно, не выжила из ума, чтобы не отдать крысу, если это надо для дела, хотя… вы бы Рики не смогли отдать? Ну ладно, крыса — это все-таки не собака, хотя ее тоже жалко. Но Леша — ребенок, и во что они его могут втянуть — неизвестно. Если это сатанисты, или, тем более, преступники, они могут дать Лешка какие-нибудь психотропные средства. Вы слышали о них?
— Слышали, — призналась Ирка. Она кляла себя, что не остановила мальчишек.
— Что за психотропные средства? — с любопытством спросил Владик.
— А вот такие. Капнут вашему Лешке какой-нибудь дряни в апельсиновый сок, например, и будет ваш Лешка зомби, — объяснила тетя Ася.
— Что же теперь делать? — жалобно спросил Броня.
— Во-первых, — отрезал Саша, — никакой самодеятельности. Ни шагу, не предупредив меня или маму. Ясно?
— А во вторых? — спросил Владик.
— А во-вторых — ждать.
Ждать оказалось труднее всего. На улице темнело, а от Лешки не было ни слуху, ни духу. Пристыженные ребята толпились у калитки, вглядываясь в тропинку, ведущую к Сосновке.
В конце концов Саша не выдержал.
— Все. Иду в Сосновку, — стукнул он кулаком по столу.
Ребята увязались за ним. Но не успели они далеко отойти от дома, как увидели Лешкину фигуру, отделившуюся от придорожных кустов на полдороге к Александровке.
— Слава Богу! — вырвалось у Саши. — Я его встречу, а вы возвращайтесь домой. Успокойте женщин.
— Мы с вами, — закричал было Владик, но, встретив суровый Сашин взгляд, быстро повернул к дому.
Саша с Лешкой пришли домой на пятнадцать минут позже мальчиков.
— Саша, похоже, его ругает, — сказал Владик, вглядываясь в темноту за окном, пока тетя Ася мыла посуду.
— И за дело, — ответила та. — Но уж лучше бы ему поторопиться. Пока мы тут не умерли от любопытства.
— Ну, рассказывай уже наконец, — вместо приветствия, закричали все Лешке, лишь только он шагнул за порог.
— А нечего рассказывать, — развел он руками. — Нету их, и все. Уехали.
— Вот это да! А что же ты там долго?
— Так ждал. Думал, вдруг вернутся. Я пришел, а там все закрыто, все форточки, и ворота заперты.