Лучший из врагов (сборник)

Корбетт Вэл

— О мой Бог! — Неужели это правда? Ванессу охватил ужас.

— Он говорит, что он — твой сын. Это так?

Ванесса не знала что ответить. Филип, очевидно, ничего не рассказал Чарли.

— Ванесса, — Чарли была на грани истерики. — Этот Макиннон говорит, что ты — его мать. Ты его знаешь? Он действительно твой сын?

Голос Ванессы был не громче шепота, когда она ответила:

— Да.

— Ради всего святого, Ванесса. Он украл моего ребенка. Он говорит, что встречался с тобой. Это правда?

Ванесса долго молчала.

— Да.

Один раз. Но я не могу понять, почему он решился на подобный поступок.

— А я могу. У него бредовая идея, что он — сын Филипа.

У Ванессы закружилась голова. Как он узнал?

— Ну, это он услышал не от меня, — осторожно сказала она.

— Почему, черт возьми, ты не сказала ему, кто его отец? Если бы ты была с ним честна, он не разозлился бы, не стал делать поспешных выводов и не похитил бы мою дочь. — Чарли была вне себя от страха и гнева. Она почти не думала о том, что говорит.

Ее слова заставили Ванессу вздрогнуть, но она решила, что ей не стоит рассказывать Чарли всю правду.

— Мне очень жаль, что так случилось, — сказала она. — Я никому не говорила о нем, потому что считала, что это никого не касается.

— Но вот теперь коснулось. Может этот человек быть настолько озлобленным, чтобы причинить вред моему ребенку? Ему нужны деньги? — Она больше не могла сдерживаться. — Ванесса, что он собирается сделать с Мирандой?

— Прости, Чарли, но я этого не знаю. Он показался мне совершенно нормальным, когда я с ним разговаривала.

— Нормальным? Боже мой. — Ванесса слышала, как тяжело она дышит. — Послушай, ты единственная из нас, кто видел его, — наконец сказала Чарли. — Я хочу, чтобы ты поговорила с полицией и дала им как можно больше сведений о нем.

— Конечно, — сразу же согласилась Ванесса. — Я сделаю все, что в моих силах…

— Если что-то случится с Мирандой, — голос Чарли срывался, — я не смогу этого пережить. Не смогу.

Сердце Ванессы дрогнуло. Как бы сильно она ее ни ненавидела, она не пожелала бы таких мучений никому.

Опустив трубку, Ванесса закрыла лицо руками. Миранда пропала, Ангуса обвиняют в преступлении. Она застонала. После развода она считала, что в жизни уже не может произойти ничего хуже этого. Но такое произошло.

В квартире было темно. Чарли пробежалась по комнатам в поисках каких-либо признаков жизни, записки, ну хоть чего-нибудь.

Ничего. Все вещи лежали так, как оставила их утром приходящая домработница. Никто не пользовался ни кухней, ни ванной.

Чарли спустилась вниз поговорить с привратником, но он ничем ей не помог. Почесав в затылке, он задумался:

— Да, я уверен, что они ушли незадолго до двенадцати или, может быть, было только одиннадцать. Помню, я еще не успел съесть мой сэндвич. Я обычно съедаю его в полдень, пока еще мало…

— Вспомни, Роберт. Это очень, очень важно. С ними был кто-то?

— Нет, не думаю. Но вашей машины нет в гараже, значит, она ее взяла. — Он посмотрел на взволнованную Чарли. — Что-то случилось,

миссис Локхарт?

— Да, боюсь, что так, Роберт.

Не обращая внимания на лифт, она бросилась по лестнице наверх. Чарли стала лихорадочно вспоминать всех, кто мог ей что-нибудь сказать про Элен. Она вдруг поняла, что ничего не знает о личной жизни этой девушки. Она никогда никого не приводила с собой в дом. Чарли редко слышала, чтобы она говорила с кем-то по телефону. Но все же она с кем-то говорила!

Счет за телефон.

Она быстро перебрала аккуратно сложенные Филипом счета и нашла счет за предыдущий квартал. Но в таком состоянии, в каком она находилась, она не могла сообразить, кому именно эти номера принадлежат. О Боже! Надо позвонить прежним хозяевам Элен, Лоусонам. Может быть, они знают о ней что-то такое, что могло бы помочь.

Лоусоны сказали, что Элен была тихой, скрытной девушкой. Она куда-то регулярно ходила, но никогда не говорила куда. Поскольку Элен была очень исполнительной и отлучалась только тогда, когда их младший ребенок уходил в школу, они не вмешивались.

Чарли сидела на кухне перед пачкой старых счетов, зажав голову руками, когда неожиданно раздался зуммер домофона.

Слава Богу, они вернулись. Элен забыла свои ключи.

Но в домофоне раздался лишь голос привратника, сообщивший, что прибыл суперинтендант полиции^[28] Питер Годдард и его группа.

Квартира наполнилась людьми. Пленку прослушивали несколько раз, пока следователь делал какие-то записи. Потом кассету извлекли из автоответчика и послали с курьером в лабораторию для анализа голоса.

— По вашему личному опыту вы можете дать этому происшествию какое-нибудь совершенно невинное объяснение? — спросила Чарли полицейского.

— На данном этапе трудно делать какие-то выводы, — уклончиво ответил Годдард, — но дети, пропавшие при необычных обстоятельствах, вызывают у нас особое беспокойство. Скажите, — поинтересовался он, — что вы знаете о Ванессе Локхарт?

Чарли рассказала полиции все важные детали, касающиеся первой жены ее мужа, подробно пересказав свой телефонный разговор с Ванессой об Ангусе Макинноне.

— Вы думаете, этот человек — ее сын? — спросил полицейский.

— Я не знаю наверняка, — осторожно ответила Чарли, — но вряд ли она могла такое придумать.

Если полицейский и был заинтригован такой информацией о бывшей жене министра транспорта, он не подал виду. Он связался со своим коллегой в Брайтоне и попросил его послать машину, чтобы доставить Ванессу в местный полицейский участок, где подробно расспросить ее о внешности и характере Ангуса Макиннона и сделать фоторобот.

Кабинет Филипа был превращен в комнату допросов. Привратника заставили напрячь память, чтобы он вспомнил что-нибудь о привычках Элен, что могло бы подсказать ее возможное местонахождение. Он рассказал о странных вечерних отлучках няни. После расспросов Чарли он постарался припомнить еще кое-что.