Лучший из врагов (сборник)
Шрифт:
Прием, оказанный ему Мирандой, кажется, придал Ангусу смелости, и он неожиданно выпалил:
— Я должен все объяснить. Я чувствовал, что уходя с Элен, я поступаю дурно, но это давало мне возможность встретиться с вами. В конце концов, сам я не слишком преуспел в этом. Я ничего не сказал и не позвонил вам, потому что какая-то часть меня жаждала наказать вас, — продолжал Ангус, глядя прямо в глаза отцу. — Что бы ни говорила Элен, я знал, что вы оба будете волноваться, когда ребенок не вернется вовремя домой. Я уверен, что вы ничего не знали о том, что Миранде уже случалось ночевать
— Ты прав, мы не знали об этом, — подтвердил Филип.
— Я не могу себя оправдывать, но что-то во мне жаждало мести, поэтому я не сказал Элен, что не одобряю ее поступка. Даже когда она собралась на вечеринку, я не возражал. Она исчезла надолго, и я не знал, где она все это время находилась. В конце концов, я заснул. Остальное вы знаете.
Чарли задумчиво посмотрела на него.
— Ты был откровенен, и я тоже буду откровенна. Вчера мы пережили немало тяжелых минут; такое сразу не забудется. Ты должен дать нам — мне, во всяком случае — время, чтобы справиться со своими эмоциями. Но я рада, что ты все осознал.
Филип повел всех на кухню, где их ждал горячий кофе.
— У нас теперь весело, — шепнул он по дороге жене.
В холодильнике оказалось недостаточно еды, чтобы накормить стольких людей, проголодавшихся за время вынужденного ночного бдения. Луиза и Эми вызвались сбегать в магазин, но отец запретил им. Ему было известно, что на улице их поджидают фоторепортеры; к тому же он с сожалением вынужден был признать, что ему все-таки придется использовать свою семью для запланированного рекламного фото с премьер-министром. На выручку пришла полиция, и пока Чарли объясняла им, что ей нужно для традиционного английского завтрака, Филип отвел Ангуса в сторону.
— Ты говорил со своей матерью после того, как тебя освободили?
Ангус кивнул.
— Всего несколько минут. — Он не стал вдаваться в подробности.
— Дай ей возможность загладить свою вину, Ангус. Прошу тебя. Хорошо ли, плохо ли, но она только пыталась защитить меня. Из всего, что произошло, я извлек один важный урок: надо уметь забывать об обидах и ссорах. Самое главное — семья, люди, которые тревожатся о тебе. А я знаю, что Ванесса о тебе тревожится.
Его сын промолчал, и Филип добавил:
— По крайней мере подумай об этом.
Ангус попросил разрешения воспользоваться телефоном, чтобы позвонить своей тете, и после короткого разговора все сели за стол. Вскоре Ангуса уговорили рассказать о его жизни в Шотландии, о приемных родителях, которых он очень любил, и о том, каким шоком явилась для него новость, что он был усыновлен.
После завтрака Чарли извинилась и ушла с Мирандой в спальню. Остальные расположились в гостиной, но в этот момент зазвонил телефон. Это был Крис Беннетт. Премьер-министр приедет в Челси-Мэншнс для съемки примерно через час, сообщил он. Сам Крис собирался прибыть через полчаса. Средства массовой информации уже поставлены в известность. Пресс-служба предупредила журналистов, что можно будет сделать лишь фотографии; любого рода вопросы задавать запрещено.
Филип тихо вошел в спальню. Его жена и дочь крепко спали. Он осторожно погладил Чарли по щеке. Она открыла
Чарли поморщилась, а Миранда начала хныкать, когда Филип взял ее на руки. Они ничего не могли сделать, чтобы успокоить ее. Она все еще продолжала капризничать, когда приехал Крис Беннетт.
— Может быть, премьер-министру удастся развеселить ее, — печально усмехнувшись, сказал Филип своему помощнику.
За пятнадцать минут до приезда премьер-министра девочки еще занимались макияжем. Сначала Ангус категорически отказывался фотографироваться, но его убедили в том, что это фото поможет создать у публики совсем иное представление о нем.
— К тому же, согласившись на эту съемку, мы всем даем понять, что ничего не скрываем, так что средства массовой информации скоро потеряют к тебе интерес, — сказал Филип. — Во всяком случае, так обычно бывает.
Дав согласие, Ангус с волнением включился в общую подготовку. Не привыкший к заботам сестер, он с улыбкой наблюдал, как они хлопочут вокруг него, выбирая ему галстук из гардероба Филипа, и только твердил, что он не привык ходить в этой удавке.
Когда в назначенное время премьер-министр не появился, Чарли уже не могла скрыть раздражения от политического вмешательства в жизнь ее семьи. Миранда по-прежнему капризничала, несмотря на все попытки развлечь ее. Через каждые десять минут им докладывали о продвижение правительственного кортежа: «Он уже в пути. Он приближается. Скоро будет на месте».
Филип следил за своими четырьмя детьми и видел, что оживление постепенно покидает их. Они устали. Он тоже. За прошедшие сутки ему не удалось поспать даже пары часов, и он чувствовал себя измученным физически и морально.
Но когда премьер-министр наконец приехал, Филип увидел, что в очередной раз произошло чудо. Он наблюдал это тысячи раз. Люди забывали о своем раздражении, долгом ожидании и обо всем прочем. Они находились в Его присутствии, и только это имело значение.
Хотя премьер-министру докладывали о происшедшем, ему было любопытно узнать во всех подробностях, как именно был найден ребенок.
— Полиция говорит, что Миранда побывала в таких местах, о которых они могут только догадываться, — сказала Чарли. — Если бы она умела говорить, кто знает, о какой тайной жизни она могла бы нам порассказать?
— Совсем как мои парламентарии, — заметил премьер-министр.
Все засмеялись, и фотография, которая на следующий день появилась на первых полосах большинства газет, запечатлела этот момент. На ней был смеющийся Ангус рядом со своим отцом, держащим на руках Миранду, а с другой стороны стояли Чарли, Эми и Луиза. Премьер-министр находился в центре. Фоторепортеры почувствовали, что долгое ожидание стоило того.
Когда премьер-министр собрался уезжать, Филип попросил у него короткой аудиенции и получил на выбор три возможности: на следующей неделе на Даунинг-стрит, 10, либо, пошутил он, «в резиденции лидера оппозиции» или сейчас в его машине по дороге на очередную встречу. Филип выбрал машину.