Лучший сын
Шрифт:
– Твою мать! – заорал рыцарь. – За что, Вульф?
– Во-первых, – Старший опустился на песок. – Я думал ты ласты склеил. Во-вторых, ты только что чуть не заключил сделку с самой жуткой из ведьм!
Он опять сплюнул в воду. Лука смотрел на него во все глаза. Она ведьма? Глупости! Это существо, так похожее на ангела?
– Ты ошибаешься, – жалко возразил он.
– Сам дурак, – сердито оповестил его Старший. – Это Дева Озера! Старая дрянь!
– Старая? – усмехнулся рыцарь, присаживаясь рядом с наставником. – У тебя проблемы
– Она меняет облик так же быстро, как соблазняет таких лохов, как ты.
От мысли, что она могла так улыбаться еще кому-то, кроме него, Луку захлестнуло чувство ярости. Но, похоже, рассудок все же частично к нему вернулся, так как он задумался над странностью и силой своих эмоций.
– Но со старой ты все же погорячился, – на самом деле, он просто хотел узнать о Деве побольше. – Ну, насколько ей больше? Лет на десять? Двадцать?
– На двадцать, – подтвердил Вульф. – Только не лет, а веков!
Лука присвистнул. Он верил Старшему, но вот… его сердцу было на это наплевать. Она молода, красива, желанна. Для него.
– Ладно, – примирительно сказал Вульф. – Чего от тебя ожидать? Ты просто семнадцатилетний кабелина. … А ведь по легенде Мерлин увидел ее впервые именно такой. И тоже не устоял, хотя ему тогда уже перевалило за шестой десяток.
– Старый козел, – пробурчал Лука.
– Не без этого, – согласился Старший. – Вот только силы воли и мозгов у него было явно в разы больше, чем у тебя. Но… Нимуэй, это Нимуэй.
Он бросил на подопечного сочувственный взгляд.
– Конечно, сейчас говорить тебе это бессмысленно, – Вульф поднялся. – Но все же держись от нее подальше.
– Не могу обещать, – Лука все еще смотрел на гладь озера, отчаянно надеясь, что она покажется снова. – А что она имела ввиду, когда сказала, что она имеет на меня права.
– Лу, – Старший отвел глаза. – Вот это точно не мое дело. И не проси меня отвечать. Эти вопросы с тобой должны решать другие. И я не полезу в это дело, ни за какие коврижки.
Рыцарь удивился. Еще никогда он не видел наставника таким. Будто тот в чем-то виноват. Но… Он тут же обо всем забыл. Потому что они уже по колено зашли в воду. Потому что они покидали землю Девы. Потому что он так и не дождался ее прощального знака. …
Много позже он узнал ответ на свой вопрос. И он сделал выбор навсегда разлучивший его с Нимуэй. Но в течении десятка лет она так часто снилась ему по ночам. А иногда он с трудом удерживался, что бы не назвать ее именем других женщин, представляя себе Деву в своей пастели.
9.
Местечко вызывало невольный озноб. Черный застывший лес, коробки оставленных срубов. Тишина, к которой вряд ли сможешь привыкнуть. Предрассветная дымка придает всему этому пейзажу еще более ощутимый оттенок нереальности.
Лука включил музыку. Пусть хоть что-то отвлекает. Он вообще всегда плохо себя чувствовал в местах, оставленных людьми. Там витало что-то
Удружила Нимуэй. Хотя чего-то иного от нее ожидать было трудно. И, естественно, все поддается холодной логике. Место, лишенное присутствия смертных, лучше всего подходит для открытия портала. А если учесть, что оно еще и овеяно легендами… Лука вспомнил о Млевском монастыре, ушедшем под землю, когда его пришли сжигать, во времена борьбы со староверами. Говорят, здесь до сих пор слышен из-под земли колокольный перезвон, а в местной Млевской церкви по вечерам поет ангельский хор.
У Луки в проигрывателе пела Джем. И его это устраивало намного больше. Даже не смотря на не совсем удачный выбор песни. «Что охраняет камень наших лиц? Зачем звезда с росой полночной спорит? Рождает ожиданье для убийц и время пасть в обойме для героя»…Ну, что ж, очень жизнеутверждающе. Он решил выкурить сигарету. Потянулся за пачкой на соседнее сиденье, достал сигарету, чиркнул зажигалкой, а когда посмотрел опять в окно, она уже была здесь.
Женская фигура в монашеском одеянии. Волосы убраны под черный плат с белой каймой. Руки церемонно сцеплены. Весь вид преисполнен спокойствия и смирения. … Стерва!
Рыцарь усмехнулся, вышел из машины, осторожно вытащил ребенка и направился к ней. Она стояла точно у самой кромки леса, на узкой тропе, ведущей к реке.
– Здравствуй, Нимуэй.
Она была по-прежнему потрясающе красива. Просто ожившая мечта. Тонкие, почти ангельские черты лица, небесно-голубые глаза, и что-то такое в лице… ради чего многие совершали бы подвиги, не жалея жизни. Многие, но, увы, уже не он.
– Здравствуй, Рыцарь, – она чуть улыбнулась, сделав ударение на последнем слове.
– Забавный выбор наряда, – иронично оповестил он ее. – И поза подходящая. Хотя с моей точки зрения фея-монахиня, это так же дико, как и фея-крестная.
– Неужели я тебе разонравилась? – жеманно поинтересовалась Дева.
– Ну, что ты, дорогая, – он позволил себе любимую кривую ухмылку. – Я уверен, что слова «во всех ты, душечка, нарядах хороша», классик русской литературы посвятил именно тебе. Не припоминаешь? Хотя опять же, по моему личному убеждению, кокетничающая монахиня, это пошло.
Она чуть поджала губы, но оставила его выпады без ответа.
– Я вижу, Рыцарь, ты принес мне отличный подарок, – ему на миг показалось, что взгляд Девы обращенный на мальчика, стал каким-то алчным и голодным.
– Уже вынашиваешь очередной свой коварный план? – не удержался Лука.
– И мысли не было, – коротко рассмеялась она. – Но ты подал мне неплохую идею…
Он не поддался на провокацию.
– Я могу подать и еще одну, – теперь его тон стал серьезнее. – Придумай самый коварный из всех своих планов, как его вылечить.