Луидор
Шрифт:
— Бедное дитя!
Она подошла желая обнять Марию, но та отстранилась, не позволяя ей этого сделать. Маркиза посчитала этот жест лишь маленькой неудачей.
— Я распоряжусь чтобы вам принесли горячую воду и новую одежду, — проговорила она с наигранным участием, — мне горько видеть вас в таком виде. Нерадивые слуги будут наказаны. Как они посмели обращаться таким образом с моей гостьей.
— Не старайтесь понапрасну, я не верю ни единому вашему слову, — устало произнесла, Мария, — здесь все, лжецы и убийцы.
— Дитя моё, вы ошибаетесь..
— Я видела вас вместе
— Вы слишком уверены в себе, графиня! — маркиза Галлигаи посмотрела на неё с плохо скрываемым раздражением.
— Нет, — равнодушно ответила Мария, — мне лишь известно, насколько вы лицемерны.
Ответом на эти слова стала пощёчина. Галлигаи ударила сильно. Мария покачнулась, но уже через мгновение, с тем же равнодушием продолжала на неё смотреть.
— А ты хотя бы отдалённо представляешь, что я могу с тобой сделать? — злобно прошипела маркиза
Галлигаи. — Ты знаешь, что тебя ждёт?
— Мне безразлично моя судьба!
— Подожди, — пригрозила ей маркиза Галлигаи, — очень скоро ты будешь валяться в моих ногах и просить пощады. У тебя время до вечера, — добавила она приправив слова угрожающим движением руки словно собиралась ещё раз ударить. — Обвенчаешься. Подпишешь все документы и скажешь где твоё золото, иначе пожалеешь. Очень сильно, пожалеешь.
— У меня есть супруг! — Мария произнесла эти слова спокойно и так же спокойно она смотрела на маркизу Галлигаи.
— Подох твой супруг. Да и никакой он тебе не супруг. Не стоит изображать из себя замужнюю женщину.
Это тебе не поможет. Нам всё известно.
Голос принадлежал Мабару. Настала пора ему вмешаться в беседу. Он подошёл и встал рядом с маркизой Галлигаи. Мария устремила на него ненавидящий взгляд, но не сказала ни единого слова в ответ. Это молчание взбесило Мабара.
— И ты подохнешь если будешь упрямиться!
— Я только благодарна буду, если вы меня убьёте! — тихо ответила Мария.
— Может и убью. А пока получи вот это, — процедил Мабар и размахнувшись ударил её рукой по лицу.
Мария упала. Она не издала ни одного звука ни одной жалобы. Мабар навис над лежащей Марией.
— Я вернусь вечером. Если к тому времени ты не образумишься, изобью до полусмерти. Ты поняла? —
он пнул её ногой и вышел. Маркиза Галлигаи вышла вслед за ним. Дверь снова закрылась на засов. Оба преспокойно отправились обедать. Они были уверены что скоро получат всё что им нужно. После того как они ушли, Мария медленно поднялась и села на стул. Её взгляд по прежнему выражал равнодушие и…непонятное спокойствие. Она сидела не двигаясь очень долго. И лишь когда принесли еду и заменили догоревшую свечу на новую, ей пришлось подняться. Однако как только дверь закрылась, она снова вернулась на прежнее место и застыла. Её взгляд был направлен в стену, и он был совершенно пуст. Она не знала и не пыталась узнать что происходит в замке. А там происходили
100.000 экю, а этих денег у него попросту не было. Да и впоследствии он намеревался значительно расширить ряды своих сторонников. Для этих целей деньги были просто необходимы. Оба пообещали ему получить результат в течение ближайших дней. Только получив от них заверения в успешном исходе задуманного дела, герцог уехал обратно, в Тулузу. После его отъезда, маркиза занялась своим туалетом, а Мабар собрался навестить пленницу.
— Не слишком усердствуй, — предостерегла его маркиза, — она практически ничего не ест и потому наверняка слаба. Не дай бог умрёт раньше времени.
— Я знаю своё дело, — ответил Мабар. Он наклонился к маркизе и прижался губами к её шее. Она издала страстный стон словно поощряя дальнейшие действия. — Мы продолжим, как только я вернусь, — шепнул ей на ухо Мабар и ушёл.
Мария даже не шелохнулась, когда дверь снова отворилась, и вошёл Мабар. Затворив за собой дверь, он подошёл к Марии и с откровенным злорадством поинтересовался:
— Ну что? Не образумилась? Может, не будем тебя бить? Ты уж поверь, не хочется твоё красивое личико портить. Лучше давай я провожу тебя в церковь…
— У меня есть супруг!
— Есть у неё супруг? — Мабар зло сплюнул. — Сколько раз тебя твердить, нет его, нет. Можешь обвенчаться с кем пожелаешь.
— У меня есть супруг! — с холодным упорством повторила, Мария, — вы его убили, но для меня он всегда будет единственным и… — она не смогла договорить. Мабар размахнулся и ударил её. Удар попал ей в плечо. Она опрокинулась на пол. Мабар подошёл к ней и взяв за плечи поднял и поставил перед собой.
— А как сейчас? Всё ещё не передумала идти в церковь?
— Можете делать всё что хотите, — прошептала Мария.
— Ах ты тварь, — в бешенстве заорал Мабар и размахнувшись ударил её по лицу. Потом ещё раз, ещё и ещё. Мария рухнула на пол, издав протяжный стон. Мабар начал избивать её ногами. Мария сжалась в комок и прикрыла лицо руками. Она не издавала ни звука, пока Мабар истязал её. Ударив её ещё раз, Мабар остановился, а потом наклонился и прошипел:
— Это только начало. Утром я приду снова и возьму с собой плеть. Я буду бить тебя до тех пор пока ты не сделаешь то что тебе говорят.
Бросив эти слова, он ушёл. Мария некоторое время неподвижно лежала на полу затем стала очень медленно передвигаться. Она доползла до стола и ухватившись за край приподнялась а затем опустилась на стул. Чуть повыше виска появилась глубокая рана. Крупные капли, одна за другой, падали на стол. Мария даже не пыталась перевязать рану. Безжизненный взгляд устремился в сторону одинокой свечи, а тонкие пальцы легли на стол. Одна за другой стали появляться кровавые буквы:
— Пусть каждый миг отныне