Лукавый ангел
Шрифт:
Дженис спокойно посмотрела на незнакомца, не вынимая руки из таза с горячей водой — чтобы не потеряли чувствительность на морозе, если придется стрелять…
— Первый раз о такой слышу. Кто-то вас неправильно проинформировал.
На лице незнакомца явственно отразилась досада.
— Возможно, вы лучше припомните, если я вам ее опишу. Высокая, стройная, светло-русые волосы, карие глаза. Напрягите память, мэм… не то мне придется ее вам освежить.
С этими словами он полез было в карман, но тут же замер. Прямо
Дженис ласково улыбнулась.
— Мистер, давайте лучше вы угадаете того, кого я вам сейчас опишу. Вес двести фунтов, клыки длиной в три дюйма, шерсть толщиной в руку. Цвет — серо-черный. Самец. Что у вас там в кармане? Магнум? Учтите, вам придется стрелять ему в голову, иначе его не убить, с одного-то выстрела. А теперь прикиньте — много ли у вас шансов против моего кольта и челюстей взрослого волка?
Херувим помолчал, потом кивнул.
— Вы меня убедили. Прошу прощения. Был не прав. Так что насчет моей знакомой?
— Забудьте то, что вам сказали. Я не слишком привечаю дамочек, особенно модельной внешности. Мой муж — большой ходок по дамской части. Всю последнюю неделю я дома, так что за последние семь дней могу ручаться — никого здесь не было, не считая местных байкеров, шерифа и моей свекрови. В ней четыре с половиной фута роста, сто шестьдесят фунтов веса, и носит она шиньон фиолетового оттенка. Годится? Вам я с удовольствием скажу ее адресок.
Херувим улыбнулся.
— Спасибо, нет. Вы не могли бы… отозвать вашего четвероногого друга? У меня немного замерзли ноги.
— А вы быстрым шагом идите — они и отойдут.
— Последую вашему совету. Всего доброго, мэм.
— И вам не хворать.
Херувим осторожно повернулся и зашагал прочь. Волк тенью скользнул вслед за ним, прячась за сугробами. Дженис перевела дух и опустила револьвер. Оззи выглянул из двери, и она торопливо сунула руки в карманы — чтобы муж не увидел, как они дрожат.
— Кто это был, Дженни?
— Ангел, блин. Ангел Смерти…
Рексвилль, штат Айдахо
Лос-Анджелес, штат Калифорния
Они забирали южнее, чтобы вырваться из зимы. Ласточка вполне оправдывала свое название — летела как ветер. Элис, настроенная поначалу весьма скептически, вскоре задремала, убаюканная ровным ходом машины, а когда проснулась, то едва не вскрикнула от удивления.
По лобовому стеклу барабанил дождь. Снег по обочинам дороги был серым и ноздреватым, да и покров был не сплошной. Даг сбросил скорость, потому что дорога стала скользкой. Элис протерла глаза.
— Заснула зимой, проснулась весной.
— Скоро пересечем границу Айдахо.
— Ого! Вот это скорость. А куда делась зима?
— Застряла в Монтане. Ты хорошо водишь?
— Хорошо, но… немного другие машины.
— Глупости. Они все примерно одинаковые. Оззи не соврал, машина — зверь.
— Ты хочешь, чтобы я села за руль?
— Не то чтобы я этого хотел, но иначе я засну за рулем. Невзирая на экстрим. А ночевать в чистом поле не хочется.
— Да уж… Чем здесь воняет?
— Псиной. Там, сзади, отделение для собак. Судя по всему, на этой машине возили целую свору.
— Хм… лучше бы там была кровать. У меня ноги ужасно затекли.
— Я бы предложил тебе прогуляться, но погода не располагает. Потерпи, через пятьдесят миль будет город. Если тебе надо… остановиться раньше, то ищи заправку. Ну что, меняемся?
Элис с сомнением посмотрела на струи дождя, бьющие в стекло.
— Мы промокнем до нитки.
— Ну переползай так. Я снизу, ты сверху, идет?
Элис привстала, упираясь головой в потолок, и неловко полезла на водительское сиденье, Даг — ей навстречу. Ровно посередине он застрял, чертыхнулся, нечаянно толкнул Элис — и она оказалась сидящей у него на коленях. Даг хмыкнул.
— А ты увесистая девица. С виду и не подумаешь.
— Просто я не ожидала… отпусти сейчас же!
— Да я и не держу, это тут ручка…
— Надо было просто выйти и обойти машину! Подумаешь, дождь…
— Ай! Ты куда уперлась?! Моя мама все еще мечтает о внуках!
Она вспыхнула, забарахталась на коленях у Дага, и тут он вдруг обхватил ее обеими руками и прижал к себе. Девушка замерла.
Тепло его тела, немыслимая близость завораживали. Элис чувствовала, как в животе становится горячо, как наливаются жаром руки, как пылают ее щеки. Если бы в машине было достаточно места, она бы могла освободиться, но места не было, и потому они так и сидели — в странной, удивительно интимной, хотя и неловкой позе. Потом губы Дага Брауни коснулись ее волос над ухом, и он тихо пробормотал:
— Элис… поторопись, а то я могу и не сдержаться.
Она опомнилась, отвела его руки и перелезла за руль. Хорошо, что в машине было темно и Даг не видел толком, как горит у нее лицо. Это был румянец не только смущения. Элис чувствовала сильнейшее возбуждение, у нее даже в глазах потемнело. На мгновение мелькнула шальная мысль, испугавшая ее саму, — забыть о приличиях, кинуться к Дагу в объятия, поцеловать его, прижаться к груди…
Морок спал, и Элис осторожно завела мотор, потом повернулась к Дагу, чтобы спросить про коробку передач… Даг спал. Лицо у него было измученное и осунувшееся, трехдневная щетина только подчеркивала это. Он заснул сразу, как только откинул голову на спинку сиденья. Элис вздохнула — и уставилась на дорогу.