Луна предателя
Шрифт:
Адриэль указала на того самого молодого человека, что с таким любопытством разглядывал Алека во время церемонии. Серегил сгреб его в объятия, не помня себя от счастья.
— Ты ли это, Кита-и-Бранин! Как же, как же, помню, из-за тебя я пару раз вляпывался в какие-то сомнительные истории!
— Пару раз? Да из-за тебя я получил половину порок, которые мне задали в детстве! — И со смехом Кита тоже обнял Серегила.
«Одно из увлечений юности, о которых упоминал Серегил?» — гадал Алек, сгорая от ревности.
— Закрой
Юноша потряс головой, приходя в себя; он молил богов, чтобы его чувства не оказались столь же очевидны и для остальных.
Отпустив Серегила, Кита почтительно поклонился Клиа.
— Досточтимая родственница, в тупе Боктерсы для тебя приготовлены апартаменты. Как только пожелаешь отправиться туда, только скажи — я к твоим услугам.
— Наши дома рядом, — обратилась к принцессе Адриэль. — Позволь пригласить тебя сегодня на ужин.
— С удовольствием. Не могу описать, как это приятно, — знать, что хоть одному кирнари я могу полностью доверять.
— Возможно, не одному. — Мидри кивнула Амали-а-Яссара; молодая женщина подошла рука об руку со своим супругом, облаченным в белые одежды кирнари.
«Клянусь Четверкой!» — подумал Алек. Он знал, что Амали моложе своего мужа, но не настолько же! Кирнари мог быть ее дедом: вокруг глаз и рта его лежали глубокие морщины; из-под белоснежного сенгаи выбивались редкие седые волосы. Что же, если верить счастливой улыбке и сияющим глазам Амали, для настоящих чувств возраст не помеха.
— Клиа-а-Идрилейн, это мой муж, Райш-и-Арлисандин, кирнари Акхенди, — сияя улыбкой, представила старика Амали.
Последовал очередной обмен приветствиями, и вскоре Алек уже жал руку новому знакомому.
— О, сам юный хазадриэлфэйе! — воскликнул Райш. — Воистину это знак Светоносного — то, что принцесса прибыла с таким сопровождающим! — Не отпуская руки Алека, кирнари коснулся следа драконьих зубов на ухе юноши. — Ну конечно, Аура уже отметил тебя всем на обозрение.
— Любовь моя, ты совсем смутил бедного мальчика. — Амали снисходительно похлопала Райша по руке, как будто он действительно был ее дедушкой.
— Я рад, что я здесь, какова бы ни была причина, — ответил Алек.
Разговор перекинулся на другие темы. Воспользовавшись моментом, юноша присоединился к турме Ургажи. Ниал тоже находился среди конников Беки. Его не было среди тех, кто приветствовал акхендийцев. Издали с угрюмым видом переводчик провожал глазами Амали.
— Моя жена с большим чувством говорила мне о тебе, прекрасная госпожа,
— обратился Райш к Клиа. — Воистину это великое событие — после столь долгого перерыва тирфэйе вновь вступили на землю Ауренена. Молю Ауру, чтобы в будущем твои соотечественники стали нашими частыми гостями.
— Кирнари, мы ждем тебя и представителей твоего клана на пир сегодня вечером, — вмешалась Адриэль. — В благодарность
— Боктерса оказывает мне большую честь своим гостеприимством, — ответил Райш, — а сейчас позвольте мне оставить вас:
вам предстоит разместить наших гостей. До вечера, друзья мои!
Оставив Серегила среди его родственников, Алек ехал рядом с Бекой.
— И что ты думаешь обо всем этом? — спросил он по-скалански.
Девушка покачала головой.
— Все еще не могу поверить, что мы здесь. Мне все время кажется, что вот сейчас вынырнет один из тех страшных темных призраков, преследовавших Серегила.
Поворачивая за угол, Алек поднял голову; те, кто внимательно следил за ними, вовсе не были призраками-башваи. На высоком балконе стояло несколько кирнари в белых туниках. Под таким углом Алек не мог разглядеть выражения их лиц, но недоброе предчувствие подсказывало ему — они не улыбались гостям.
— Скаланская царица послала к нам ребенка во главе детей! — Руэн-и-Ури, глава клана Дация, наблюдал за проезжающей внизу кавалькадой вместе с Юланом-и-Сатхилом и Назиеном-и-Хари, хаманским кирнари.
Юлан-и-Сатхил позволил себе слегка улыбнуться. Руэн был за переговоры со скаланцами; сомнения, которые он испытывал теперь, очень устраивали кирнари Вирессы.
— Не обманывайтесь их кажущейся юностью. Муха цеце вылупляется, спаривается и умирает в один день, но за этот короткий промежуток времени она успевает наплодить сотни себе подобных, а ее укус способен свалить лошадь. То же самое и с недолговечными тирфэйе.
— Посмотрите на него, — прорычал Назиен-и-Хари, указывая пальцем на изгнанника, свободного, получившего разрешение появиться в Сарикали. — Родственник он царицы или нет, они привезли с собой убийцу моего внука! Это вызов моему клану. Неужели эти тирфэйе настолько глупы?
— Это вызов всему Ауренену, — согласился Юлан; он вовсе не собирался сообщать Назиену, что в свое время проголосовал за временное возвращение Серегила на родину.
Райш-и-Арлисандин обвил рукой талию жены и нежно поцеловал ее; супруги направлялись в тупу Акхенди.
— Я вижу, путешествие пришлось тебе по душе, тали. Расскажи мне о своих впечатлениях о Клиа и ее людях.
— Скаланская принцесса умна, искренна, честна, — отвечала Амали, играя янтарным амулетом, висящим на груди у мужа. — Торсина-и-Ксандуса ты знаешь. А остальные… — Она вздохнула. — Как ты видел, бедный Алек — ребенок, играющий в мужчину. Яшел он или нет, он так наивен, так простодушен, так открыт, что я боюсь за него. Благодарение Ауре, он не имеет особого значения. Вот волшебник — это да, странная, таинственная фигура. Он молод, но не стоит его недооценивать. Он еще не показал своей настоящей силы.