Лунара
Шрифт:
Лунара: Привет. Так, какой детектив вы все-таки выбрали?
Натали: Приветик, Лу. Ко вторнику читаем книгу Джо Спейн «Кто убил Оливию Коллинз?»
Лунара: Хорошо. Еще есть новости?
Натали: В мире литературы? Вроде это все, что тебе нужно знать.
Следовало скачать книгу и начать читать, но я все возвращалась и возвращалась к одним и тем же мыслям о Саве и наших отношениях. Неужели все так и закончится, впопыхах, без честного разговора и прощальных слов?
Снова раздался треклятый звук телефона. Гад, не дает мне сполна пострадать. Увидев текст на экране, я нервно
Флориан: Не стал писать в общем чате. Если ты захочешь прочесть мой детектив, то я обязательно выслушаю твое мнение.
Лунара: Спасибо за разрешение. И привет тебе, кстати.
Флориан: Не хотел, чтобы у тебя сложилось впечатление, будто я запретил это делать.
Лунара: У меня сложилось иного рода впечатление.
Флориан: И какое же?
Я перечитала каждое сообщение не меньше пяти раз, но происходящее все равно казалось нереальным. С чего вдруг ему интересоваться моим мнением, если всем нам прекрасно известно, что читатель из меня никакой. Неужели он настолько хитрый, что пытается расположить к себе, несмотря ни на что? Если так, то это мерзко, вот так притворяться и уже не в первый раз извиняться за собственные слова.
Лунара: Мне показалось, что тебя слишком заботит чужое мнение. Переживаешь, что кто-то поругает твое творчество. Не даешь нам обсудить написанный тобой детектив, потому что читать критику тяжело, а услышать ее вживую, видимо, еще хуже. А сейчас ты извиняешься за то, что уже не в первый раз заткнул меня.
Флориан: Я тебя не затыкал.
Лунара: Заткнул, когда увидел у меня в руках любовный роман. Заткнул тогда в игровом клубе. И еще раз заткнул, когда зашла речь о твоей книге.
Флориан: Мне казалось, что мы все уладили с теми ситуациями.
Лунара: Да, но все повторяется. И у меня складывается ощущение, что с тобой так постоянно. Ты и ребят зашугал, они боятся сказать тебе лишнее, а то вдруг растаешь.
Флориан: Не хочешь встретиться и поговорить о том, какой я плохой?
Лунара: Зачем это?
Флориан: Хочу объясниться, а тебе, похоже, хочется кого-то поругать. Можешь оторваться на мне, раз уж я тебя так обидел.
А ведь он прав. Я набросилась на него, хотя никому и никогда не предъявляла такого количества обвинений. И вот он - великий и ужасный, как его называет Натали, Флориан. Малознакомый писатель, о котором, вопреки всему увиденному и услышанному, я была довольно высокого мнения, хоть и не подавала вида, что так считаю. Какой нужно быть глупой, чтобы решить отыграться именно на нем, у которого все очевидно не так хорошо, как может показаться на первый взгляд. Я вспомнила нашу случайную встречу в игровом клубе и состоявшийся между нами разговор. В тот вечер мы внезапно пришли к взаимопониманию и разошлись на мирной ноте. А еще он мне улыбнулся, когда я пришла во вторник на встречу и была сама не своя…
Лунара: Хорошо, мы можем встретиться. Когда и где?
Флориан: Сможешь сегодня в 18:00 на Сергиевском мосту?
Лунара: Да, смогу.
Флориан: Тогда до встречи.
Мне хотелось пошутить, что с этого-то моста он меня и скинет. В отместку за весь вылитый ему за воротник ледяной негатив я заслужила нечто подобное. И все же, будущая встреча уже сейчас выглядела странно, нелепо и неуместно. С чего бы ему объясняться,
Уже после выбора одежды для встречи я осознала, что целый час не думала о Саве, не вспоминала наши свидания и то, к чему мы в итоге пришли. Вероятно, он прав, и это лишь попытка привлечь внимание, но разве можно намеренно заставлять себя чувствовать такую сильную тревогу, от которой тяжело дышать? Как сильно себя нужно ненавидеть, чтобы обрекать на постоянную душевную боль? Я хорошо помню, что никогда для себя такого не хотела.
До места назначения около получаса езды на автобусе, и пока я преодолевала это расстояние, строила теории о том, почему Флориан выбрал для нашей встречи именно этот мост, ведь в городе есть и другие. Должно быть, он живет где-то неподалеку, а, может, для него эта точка на карте что-то значит или с чем-то ассоциируется. Я с детским восторгом вернулась к разгадыванию внутреннего мира другого человека. В голове само по себе родилось изображение планеты, где обитала душа Флориана. Повсюду заснеженные куполообразные горы, вершины которых находятся в перистых сиреневых облаках. Если, находясь на земле, поднять голову, можно увидеть янтарно-изумрудное небо, издалека напоминающее глаза писателя. На лице появилась умиротворяющая улыбка. А затем я вдруг вспомнила, что когда-то столь прекрасными мне казались и планеты Савы с Ясминой.
Хотелось бы мне ошибаться, но люди вовсе не такие, какими мне нравится их представлять. Их планеты могут быть оживленными, наполненными самыми яркими красками из всех, красота природы будет завораживать и лишать дара речи, но там непременно найдутся растения и существа, которые будут вытравлять все хорошее вокруг до тех пор, пока ничего не останется.
***
Уже на подходе к мосту я заметила стоящего на нем парня, с непослушными кудрями которого играл ветер. Флориан, одетый в уже знакомое мне длинное пальто, опирался о перила и смотрел вниз на неспокойную темную реку. В какой-то момент я поймала себя на мысли, что хочу еще немного понаблюдать за ним со стороны, но было слишком поздно – писатель заметил меня и повернулся.
– Ты пришла, - сказал Флориан и потянулся в карманы, и я по глупости решила, что он сейчас достанет оттуда нож, но потом заметила у него в руках пакетик с хлебом. – Одолжить тебе кусочек?
– Думаешь, я голодная? – с иронией в голосе уточнила я, прекрасно понимая, что он предлагает покормить птиц.
– А вдруг, - он, не дожидаясь моего согласия, протянул хлебный ломоть, - держи, я же вижу, что хочешь.
– Конечно, иначе бы меня здесь не было.
– Я встала рядом с ним и глазами попыталась найти хоть какое-нибудь пернатое, чтобы отправить угощение прямо ему в рот.
Мы молчали до тех пор, пока последняя хлебная крошка не отправилась на корм громко крякающей утке.
– Выглядишь задумчивой, - раздался голос Флориана, который вместо речной глади теперь с интересом рассматривал меня.
– Да, стою и думаю, для чего мы здесь, - ответила я, наблюдая за ним боковым зрением.
– Я часто прихожу сюда. По-моему, красивое место, разве нет? – он дважды постучал по перилам моста.
– Мой вопрос был не об этом, - мне не хотелось ему грубить, оно вышло само собой.