Лунная радуга. Волшебный локон Ампары
Шрифт:
– С Камчаткой у нас старые счеты, – объяснял бандит. – И не твоя это забота, мы тут сами между собой разберемся. А что фундатору дырок наделали… так то была идея Гурмана. Он, дебил, настоял, а я, дурак, ему уступил, тьфу! – Мокрец прицельно плюнул на макушку сникшего напарника.
Повернувшись к мерзавцам спиной, Кир-Кор побрел в противоположную сторону зала, к фасадной стене.
"Итак, – думал он, – очередная материализация сильного, до отчаяния страстного желания налицо… Но значит ли это, что теория философов школы Ампары верна? Агафон убежден, что она верна с большой степенью вероятности. И что же теперь? Согласиться с тем, что понятие «грагал»
За стеклянной площадью фасадной стены – голубая вода Авачинской бухты, белые корабли, белые чайки, залитое солнцем разноцветное нагромождение городских зданий на противоположном берегу. А дальше, справа, за каменистыми мысами взгорбленной вулканическими судорогами камчатской земли, безропотно держала небо над горизонтом спокойная синь океана…
Со стороны копора послышался шелест раздвигаемых створок дверей лифтовых шахт и кабин. Приглушенные голоса, звуки торопливых шагов, вихрь суеты. Уносили экзарха. Междометными возгласами давали свои оценки неприличному горельефу.
Чувствуя на себе взгляды людей, Кир-Кор подумал: «Более или менее мне удалось разобраться, кто я для них. Но кто же я на самом деле?..»
«Ты – карающий меч космического правосудия!» – не замедлил с объяснением внутренний голос.
«Это – верхний предел. А если по нижнему?»
«Несчастное двуногое существо, инициированное Планаром».
«Прямо по Достоевскому… „Кто я – тварь дрожащая или право имею?“ Но я не хочу для себя этого права!»
«Истина где-то посередине».
«Кажется, мне пора всерьез разобраться, где именно».
Снова промчалось над бухтой звено люфтшнипперов. Внизу садилась на эспланаду в сопровождении четырех «финистов» мрачная шляпа шверцфайтера, черная, как южная ночь. Судьбе (Ампаре? случаю?) было угодно помешать ей сесть двадцатью этажами выше.
«Но этот „случай“ побывал в твоих руках», – продолжал раскачивать лодку внутренний голос.
9. ЧИСЛО ПЕРЕМЕН
От здания госпиталя до территории Форума – до входа в примыкающий к зданию Форума гидропарк – сопровождали Кир-Кора двое одинаково хмурых, неразговорчивых парней в форменных костюмах цвета беж с черными перетяжками в районе суставов. «Как осы», – подумал Кир-Кор. Неразговорчивость функционеров МАКОДа его устраивала – разговаривать не хотелось. После того, что он видел в реанимационных отделениях госпиталя, любые слова общения ради общения показались бы сейчас обременительными и неуместными. Хмурость парней проистекала, наверное, от повышенной настороженности. Ожидание очередного подвоха. Их можно понять. Когда сопровождаешь субъекта, который за неполные сутки ухитрился несколько раз угодить в эпицентры пугающих происшествий, очередной подвох, конечно, представляется уже фатально неизбежным. Очень синхронно парни выхватили из-под мышек скрытое там оружие, едва мелькнул за кустом коричнево-золотистым пятном вспугнутый кем-то олень.
На широком горбатом мостике через канал эту легко обнажавшую лучеметные жала хмурую пару «ос» сменила другая – менее хмурая, но такая же молчаливая. В отдалении наблюдал за сменой конвоя МАКОДа, покусывая травинку, плотный мужчина в коричнево-золотистой форме офицера Службы безопасности. Офицер своего оружия не скрывал – миттхайзер словно прирос у него под локтем правой руки. Вековые усилия эвархов в надежде
Аллея шла теперь параллельно каналу – вдоль гранитного берега. Впереди возвышалось над большими деревьями зеркально-гладкое, чистое, как небо, куполообразное здание Форума, ни дать ни взять – сказочное голубое яйцо какого-нибудь исполинского эпиорниса, поставленное острым концом кверху. Канал был прям, как летящая к голубому яйцу голубая стрела, и лишь в одном месте расширялся небольшим озерком, обсаженным низкорослыми даурскими лиственницами. Часть озерка занимал расположенный на воде у берегового изгиба стеклянный павильон, похожий на искристую чалму с золотым пером – головной убор царского достоинства.
– Туда? – спросил один охранник другого, кивнув в сторону павильона.
– Скорее всего, – ответил напарник. – Подожди меня здесь.
Пара охранников разделилась: один застыл в начале ведущего к павильону ковротуара, другой проводил грагала к порогу.
Прозвучали дверные сигналы. Голос Михаила Полуянова пригласил: «Заходи, Кирилл», и стеклянная дверь повернулась.
В павильоне было уютно. По стенам и потолку круглого помещения вилась мощная ветвь какой-то неизвестной Кир-Кору лианы с рыхлыми гроздьями мелких, как у бальджуанской гречихи, белых цветков. Возвышение у стены, обращенной к озеру, занимала ратановая мебель: овальный стол на восемь персон и соответствующее количество искусно сплетенных легких кресел. Справа – тоже на возвышении – лоснился глянцем музыкальный синтезатор, закамуфлированный под старинный белый рояль; слева торчал типовой терминал по соседству с типовым дачным баром, в двух шагах от которого светился, играл мерцанием, иногда поворачивался вокруг оси, помигивая сменой изображений, многоцветный видеококон.
Чтобы не мешать эварху, Кир-Кор бесшумно подсел к столу, приготовился ждать. Видеококон лопнул, обнаружив под угасшим фантомом радужной скорлупы мягкое кресло и сидящего в нем Михаила Полуянова с забинтованной головой. Михаил ел какую-то розовую массу, вычерпывая ее ложкой из металлического фиала; ел без аппетита, морщась то ли от отвращения, то ли от боли. Розовая капля упала на его белоснежную латиклавию, целомудренно украшенную двумя синими полосками, сбегающими от плеч к подолу, – не замечая этого, Михаил продолжал скрести ложкой металл.
– Помочь? – спросил Кир-Кор.
Эварх вскинул на него вопрошающий взгляд:
– В смысле?..
– Хочу попытаться унять твою боль. Если позволишь.
– Моя боль такого рода, что лучше ее не трогать. Ты был в госпитале? Как там у них?
– У каждого по-разному… Но главное – критическая точка позади. Как на Форуме? Ледогоров в каком состоянии?
– В активном, спасибо. Только что отзвучало его приподнято-бодрое обращение к участникам Большой Экседры. Когда я гасил видеококон, речь держал спикер Форума Юрмед Вертоградов.
– Я помешал тебе следить за полемикой? – обеспокоился гость. – Извини…
– Суть предложений фундатора такова, что мне не нужно следить за реакцией зала – она предсказуема.
– В чем же суть? Если не секрет, конечно.
– Не секрет. – Полуянов снова поморщился. – Хочешь чего-нибудь съесть? В холодильном отделении бара я обнаружил неограниченные запасы клюквенного фраппе.
Кир-Кор ясночувствием уловил, что у эварха задета система тройничного нерва – Михаила мучили приступы боли в районе темени и виска.