Лунная Заводь
Шрифт:
Да, она определенно была не в себе. Но когда Уильям обнимал ее, она чувствовала себя счастливой и в безопасности. Все рушилось, но она так сильно хотела быть с ним, хотя бы на пару минут блаженства.
— Сегодня вечером, — произнесла она одними губами. — Моя комната.
Он ухмыльнулся счастливой дикой улыбкой. Сериза повернулась и пошла с Кальдаром вниз.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
СЕРИЗА открыла глаза. В спальне было темно. Ей потребовалась секунда, чтобы определить
Объяснения прошли не очень гладко. Она старалась изо всех сил, но единственное, что услышала Ларк, было то, что маму не вернуть. Никогда. Бедный ребенок сломался и заплакал. Она все плакала и плакала, лихорадочно всхлипывая от отчаяния. Поначалу Сериза пыталась ее успокоить, но потом что-то внутри нее оборвалось, и она тоже заплакала. Можно было подумать, что у нее не осталось слез, но нет, она рыдала совсем как Ларк. Они съежились на кровати и рыдали от боли и несправедливости происходящего. Наконец Сериза заставила себя остановиться и обняла Ларк, бормоча ей что-то успокаивающее и гладя по волосам, пока ее сестра не свернулась калачиком и не заснула, всхлипывая, как больной котенок.
Сериза посмотрела на потолок. Тишину не нарушали никакие звуки. Она ничего не слышала, ничего не видела, но что-то должно было разбудить ее.
Она медленно села и повернулась к высокому окну, выходящему на веранду. Пара горящих глаз смотрели на нее сквозь стекло.
Уильям.
На нем не было рубашки. Лунный свет скользил по его спине и плечам, очерчивая контуры скульптурных бицепсов, скользя по щиту мышц на боку к узкой талии. Его волосы падали на плечи темной гривой. Он стоял с непринужденной хищной грацией, красивый и пугающий, и смотрел на нее с тем же невыразимым желанием, которое она увидела в нем в домике у озера. От его интенсивности у нее перехватило дыхание. Она не была уверена, должна ли она упасть в обморок, закричать или просто проснуться.
Он подошел и постучал костяшками пальцев по стеклу.
Это не сон. Он явился и хотел войти.
Сериза покачала головой. Нет. Она нуждалась в нем так сильно, что это почти причиняло боль, но Ларк нуждалась в ней больше.
Он поднял руки. Почему?
Она наклонилась и очень осторожно спустила одеяло вниз, открывая взъерошенные волосы Ларк.
Его лицо вытянулось. Он качнулся вперед и ударился головой о стекло.
— Ааа! — Ларк резко вскочила. — Сери! Сери!
Сериза втиснулась между сестрой и окном.
— Что случилось?
— Монстр, у окна монстр!
Сериза схватила Ларк в объятия и повернулась, держа ее лицо подальше от стекла. Уильям сорвал с себя штаны. Судорога охватила его тело, дергая, ломая руки, выворачивая плечи. Сериза сглотнула.
— Там никого нет.
— Там монстр! Я его видела.
Мускулы Уильяма потекли, как расплавленный воск. Он рухнул на четвереньки. Его окутал густой черный мех. Он вздрогнул, и огромный черный волк сел у окна, его глаза сияли, как две дикие Луны.
Она ничего такого не видела. Конечно же, нет.
Каждый волосок
— Послушай, детка, это не монстр, это просто собака. Видишь?
Ларк отстранилась от нее и посмотрела в окно.
— Откуда она взялась?
— Это собака Уильяма. — Чертов волк был размером с пони.
Уильям осторожно уткнулся в стекло и лизнул его.
— У Уильяма нет собаки.
— Конечно, есть. Его собака остается в лесу, чтобы не беспокоить наших собак. Она очень милая. Видишь? — Сериза встала и открыла окно. Уильям вбежал в комнату огромной черной тенью и положил голову на простыни рядом с Ларк. Она протянула руку и погладила его соболиный мех. — Он очень милый.
— Давай. — Сериза поправила подушки. — Постарайся снова заснуть.
Она скользнула под одеяло рядом с Ларк. Уильям запрыгнул на кровать у их ног и затих.
— Веди себя прилично, — сказала она ему.
Он зевнул, показав ей белые зубы размером с мизинец, и со щелчком закрыл пасть.
— Сери?
— Мммм…?
— Ты же не позволишь им держать маму в таком состоянии, правда?
— Нет, не позволю.
— Тебе придется убить ее.
— Я так и сделаю, Софи. Сделаю.
— Скоро, да? Я не хочу, чтобы ей было больно.
— Очень скоро. А теперь давай спать. Утром станет менее больно.
Сериза закрыла глаза, почувствовала, как Уильям подвинулся, чтобы она могла достать до него пальцами, и расслабилась. Завтра будет адский день, но сейчас, когда гигантский волк охранял ее у ног, она чувствовала себя в полной безопасности.
КОГДА Сериза проснулась, Уильяма нигде не было видно. Он оставался почти на всю ночь. Она просыпалась раньше, перед самым рассветом, и он все еще был рядом, большой лохматый зверь, растянувшийся на ее кровати. А теперь он ушел.
Это безумие, подумала она, одеваясь. Она знала, что в конце концов он превратится в животное. В конце концов, именно это и делали перевертыши. Но наблюдать за этим было все равно, что смотреть в лицо Расте Адиру. Это была магия настолько древняя, настолько примитивная, что она не вписывалась ни в одно из аккуратных уравнений, которым научил ее дед. Она ревела, яростно и первобытно, как лавина или буря.
Дневник, который она видела в сознании Лагара, беспокоил ее. Он выглядел точно так же, как один из дневников ее деда, в котором он обычно записывал график посадки и свои исследования. Дневник должен был стать ключом, последней деталью в этой большой запутанной головоломке.
Она нашла Ричарда во дворе, наблюдавшего, как Андре точит свое мачете.
— Мне нужно в Сене, — сказала она ему. — Ты поедешь со мной?
Он не стал спрашивать зачем. Он только велел привести двух лошадей, и они уехали.
Полчаса спустя Сериза стояла на прогнившем крыльце усадьбы Сене. Она была так счастлива в этом доме, когда сад был ухожен, дорожка к ручью подметена, а стены выкрашены в ярко-желтый цвет. «Желтый, как солнце», — сказал дед, закончив красить. Бабушка пожала хрупкими плечами. «Поздравляю, Вернард. Ты превратил дом в гигантского цыпленка».