Лунное сердце

де Линт Чарльз

Такер подыскивал слова, чтобы, обращаясь к своим слушателям, не выглядеть поддавшимся общему безумию, но в голову ничего не приходило. И тут вернулся Байкер с грелкой, так что отвечать инспектору не пришлось.

– Там кто-то вас спрашивает, – сказал Байкер Такеру, – у двери со стороны Паттерсона.

– Меня?

– Ага. Какая-то женщина. Говорит, вы ее ждете. Ее зовут Маргарет Финч. Симпатичная дамочка. – Байкер отдал Салли грелку и добавил: – Хотите, я провожу вас к ней?

«Что понадобилось Мэгги?» – спрашивал себя Такер. Он сердито посмотрел

на Байкера, как будто тот был виноват, что она объявилась. – И этот зачуханный молодчик еще называет ее «симпатичной дамочкой». Как он смеет?»

«Ладно, – сказал он сам себе. – Успокойся». Такер вспомнил про номер телефона, оставленный Мэгги, и понял, что она, наверное, решила не звонить ему, а просто приехать. Наверное, ее разбирает любопытство и она хочет увидеть все своими глазами.

– Хорошо, – вежливо обратился он к Байкеру, стараясь скрыть свою неприязнь к нему. – Я был бы благодарен, если б ты меня проводил.

– Вся беда в том, – заметил Тропман, когда инспектор и Байкер ушли, – что эти двое слишком похожи друг на друга.

Салли подняла голову.

– Знаете, по-моему, вы правы, – сказала она, положила грелку к ногам Тома и обтерла ему лоб полотенцем.

Тропман пожал плечами:

– Больше всего меня тревожит одно – если все, что рассказал о себе Томас, правда, какой же мощной должна быть сила, которая так изуродовала его?

– Были бы вы здесь сегодня утром, – сказал Джеми и тут же подумал, что тот, кто просовывал лапу в дверь, вероятно, был только разведчиком. Если бы это было само чудовище, вряд ли Байкеру удалось закрыть дверь.

Серж Морен, наблюдая за Домом, вертел в пальцах сигарету. На приборном щитке его старого автомобиля остывал чай в пластиковом стаканчике, а на сиденье рядом лежала отброшенная газета. Откинув голову на спинку водительского кресла, он вздохнул. Стар он стал для такой работы. Все не так, как в прежние времена. Тогда ему скучать не приходилось. Может, это возрастное – слишком много начинаешь размышлять. Скоро ему сорок пять! И, sacrament [91] , никак не может он бросить думать. Иногда ночью он подходит к окну, а из темноты выплывают лица мужчин и женщин, которых он убил. Они не обвиняют его. Это донимает его больше всего. Кажется, они просто ждут. Ждут его.

91

Проклятье (исп.).

Морен взглянул на часы. Сидит здесь уже три часа. «Когда же наконец?»

Как будто в ответ в зеркале заднего вида показался бежевый «шевроле» Гэннона и припарковался сразу за его машиной. Из «шевроле» вышел Мишель Шевье, а когда автомобиль развернулся и стал отъезжать, Гэннон поднял руку. Морен кивнул и нагнулся открыть дверцу. Шевье скользнул на заднее сиденье.

– Как дела? – шепотом спросил он.

У него был странный сиплый голос – напоминание о пуле, пробившей ему горло,

когда он в Монреале держал рулетку для братьев Пелье. Этой пулей они дали ему понять, что в его дальнейших услугах не нуждаются. Только не рассчитали – Шевье остался жив, а братья Пелье – Жак, Раймон и Филлип – нет.

– Все тихо! – ответил Морен. – Минут сорок пять назад прибыл Такер с каким-то пожилым мужиком.

– Пожилой – это, наверное, Тропман, – сказал Шевье. – Гэннон так и думал, что с Такером приедет именно он. А кто еще объявлялся?

– Да никто, кроме шикарной брюнетки – приехала минут пять назад на такси, оно ее ждать не стало.

– Интересно, кто это? – сказал Шевье.

– Не знаю. Только здесь что-то много набралось народу – а народ лица запоминает и потом узнать может. Ты что об этом Доме слышал?

– Да почти ничего. Но мы разнюхаем. Гэннон как раз поехал к Уолтерсу. Вроде бы мы должны будем скоро начать действовать.

– А что с Такером?

Шевье пожал плечами. Он сунул в рот пастилку мятной жвачки и, прежде чем убрать упаковку, предложил Морену:

– Говорят, Такер уже свое отжил. Уолтерс хочет для виду подержать его еще, но Гэннон уверен, что в этом Доме прячется тот, кого мы ищем, а тогда инспектор нам ни к чему.

– Хенгуэр прячется здесь? – переспросил Морен, показывая на Дом.

– Так говорит Гэннон. А кто наблюдает за той стороной?

– Бык на О'Коннор. А Мерсье припарковался там, откуда можно наблюдать за Клемоу и парком.

– Значит, нас пятеро, – задумчиво произнес Шевье. – Что ж, работенки на всех хватит.

Последнее время Морен часто раздражался, а голос Шевье и обычно-то действовал ему на нервы. Он прикинул, что в Доме должно быть человек семь-восемь. Сколько из них будет сегодня ночью смотреть на него, когда он выглянет в окно?

– Да, должно хватить на всех, – согласился он, стараясь говорить спокойно.

– Кроме этой игрушки, у тебя еще что-нибудь есть в запасе? – улыбнулся Шевье.

Морен скосил глаза на сигару. Закамуфлированная трубка для выдувания стрел была его фирменным оружием. Стреляла она быстро, чисто и бесшумно. Стрелки были так малы, что, если он даже не успевал их потом удалить, на них редко натыкались. Главное – не втянуть в себя воздух, когда трубка во рту.

Его подмывало предложить Шевье затянуться этой сигарой. Но он просто кивнул в ответ на его вопрос. Расстегнув пиджак, он показал Шевье целевой пистолет Марголина, висящий в наплечной кобуре, затем снова запахнул полы.

– Шик. Русская штучка?

– Угадал. Только я предпочитаю стрелы. – Он подумал при этом, что лицо Хога, поди, уже поджидает его сегодня за окном.

Шевье пожал плечами. Сам он имел при себе «Смит и Вессон» тридцать восьмого калибра. Когда требовалось работать, не производя шума, он пускал в ход нож, привязанный к запястью левой руки. Другой, запасной нож болтался у него на спине, между лопатками. Шевье уже дважды работал с Мореном на пару.

– Итак… – начал Морен.

– Итак, мы ждем.