Лунный ад (Сборник)
Шрифт:
Норрис только развел руками.
— Кстати, свет холодный, — сказал он. — Однако помещение каким-то образом обогревается. Тут не меньше ста двадцати по Фаренгейту.
— Да, — согласился Мак-Реди. — Я уже начинаю потеть. Видимо, они живут на более горячей планете, чем Земля, и у более горячей голубой звезды. — Он взглянул через дверь на пятно слизи. — Вот и все! Хорошо, что двадцать миллионов лет назад они оказались именно здесь, в холоде и льдах. Иначе бы теперь здесь не было нас… Кстати, по-моему, был еще один прибор, сделанный из консервных банок, но похожий на рюкзак… Оно работало над этой штукой,
Баркли улыбнулся:
— Смотри. — Он указал на потолок. К потолку был прилеплен шар из консервных банок, обвязанных тряпками, с двумя кожаными ремнями внизу. Прямо сквозь оболочку одной из банок билось маленькое сердечко странного пламени.
Баркли подошел к прибору, поднял руки и схватился за кожаные ремни. Он потянул «рюкзак» на себя, но этого усилия оказалось вполне достаточно, чтобы сам Баркли оторвался от пола и взмыл к потолку.
— Похоже, антигравитация, — спокойно сказал Мак-Реди.
— Антигравитация, — подтвердил Норрис — Ему не нужны были ни птицы, ни самолеты. В его распоряжении были банки, стекло и содержимое приборного склада. И целая неделя спокойной работы. А до Америки — всего лишь один прыжок с этим антигравитационным механизмом. И тем не менее мы остановили его. Еще полчаса, и оно бы затянуло эти ремешки и отправилось покорять наш мир, а мы бы так и остались в Антарктиде.
— Тот альбатрос… — неуверенно проговорил Мак-Ре-ди. — Тебе не кажется…
— Не кажется! Зачем ему? Оно почти закончило эту штуку!.. Нет, не смеши меня. Мак! — Норрис вышел наружу. — Эй, люди! Все, кто меня слышит! Это существо прилетело с другой звезды! Но мы любим наше Солнце и нашу Землю. И мы защитили ее!
ТРАНСПЛУТОН
ГОЛОС ИЗ ЭФИРА
22 августа 1924 года планета Марс вошла в противостояние с Землей. То есть эти две планеты в своем постоянном движении вокруг Солнца приняли такое положение, что расстояние между ними оказалось минимальным. Эти два небесных тела разделяли только 34640000 миль.
Ночь на двадцать второе выдалась удивительно ясной, идеальной для астрономических наблюдений. Бесчисленные телескопы, большие и маленькие, смотрели на красную планету. Всевозможные сложнейшие приборы были готовы к связи с обитателями Марса. А я сидел перед своим радиоприемником в маленькой кабине, высоко в горах Адирондак. Находясь далеко от каких-либо «помех», я страстно мечтал об удачном «улове».
Я плавно вращал рукоятки настройки. Мои усилия вознаграждались одним сигналом за другим. Я услышал песню, вой саксофона и звучный голос диктора — обычные радиопрограммы. Впрочем, меня они мало интересовали, я вел более крупную игру. Но Марс хранил молчание, продолжающееся на протяжении бесчисленных веков.
Так пролетело несколько часов. Наступила
Сигнал времени с последней станции, которую я слушал, вернул меня к реальности. Один, два! Я услышал слабые удары, словно доносящиеся с огромного расстояния. Затем вдруг встрепенулся; дремы и след простыл.
Мой слух пронзил нестройный звук атмосферных помех. Комната наполнилась испуганным воем, похожим на крик истязаемого ребенка. Затем так же внезапно в динамике повисла тяжелая, давящая тишина.
Затем я услышал Голос. Он донесся до меня, ясный и громкий, и его не могли заглушить даже атмосферные помехи. Это был пронзительный, писклявый голос, который по ходу рассказа проходил всю гамму эмоций.
Я был ошеломлен. Меня переполнило чувство триумфа, триумфа, смешанного с ужасом. Успех! Победа! Я был уверен, что получил послание с Марса. Дрожа от возбуждения, я включил запись и неуверенно протянул руку к ручкам настройки — и тут же отдернул. Меня удерживала мысль, что я могу порвать тоненькую ниточку, связывающую эту отдаленную станцию с Землей. Нет необходимости изменять настройку, ведь прием более чем совершенен.
В конце концов, возбуждение первых нескольких мгновений прошло, и я стал уделять больше внимания словам, доносящимся из громкоговорителя. В Голосе стали слышны нотки возбуждения. Возбуждения, затем гнева. А вслед за гневом пришла ненависть, безумная ненависть, почему-то переполнившая меня страхом.
Я вслушивался в тишину ночи. Хотя слова, произносимые Голосом, казались нечленораздельной болтовней, я много часов просидел неподвижно, повинуясь силе этого странного высокого голоса.
Серый луч света пробился сквозь мрак; темнота уступила место свету нового дня; и вдруг Голос оборвался. Сначала наступила полная тишина, затем раздался пронзительный крик, исполненный страха и ужасающей муки. Последние нотки крика были какими-то странными и сдавленными! Потом воцарилась мертвая тишина…
Снаружи в высокой траве застрекотал сверчок. Чары были разрушены. Я медленно поднялся на дрожащие ноги, поднял руку и вытер со лба бисеринки холодного пота. Испытание было таким странным, а эти последние мгновения такими ужасными! Мне стоило большого труда вновь обрести душевное равновесие.
В голове родилось множество вопросов. Неужели мне действительно удалось настроить приемник на Марс? Если так, то что за послание я получил? Что за существо вещало по радио? И… что вызвало этот последний пронзительный крик?
Ответы на эти вопросы я узнал только через четыре года. Четыре долгих года, в течение которых Миллард неустанно работал над переводом послания из другого мира.
Миллард? Да, Финеас Миллард, антиквар и археолог. По всей вероятности, он единственный из ныне живущих, кто способен перевести послание, состоящее только из фонетических знаков. И даже ему для выполнения этой задачи потребовалось четыре года.
Осталось сказать совсем немного. Ради удобства я воспользовался естественными разрывами в рассказе и разбил его на главы. А еще я позволил себе заменить земными научными терминами непонятные слова, используемые Голосом. В остальном рассказ не изменен. А теперь вы можете прочесть эту потрясающую историю в том виде, как ее поведал Туол Оро, ученый с другой планеты.