ЛВ 2

Звездная Елена

Но имелось и то, чего и архимаг не умел.

Он попытался открыть один портал. Еще одни. Третий, четвертый, пятый. А опосля был вынужден признать:

— В избушку открыть проход не могу.

— Так-то дело понятное. А вот если бы смог, тогда бы уже я встревожилась, — ответила с улыбкою.

Протянула ладонь, прижала к щеке его, и глаза на миг прикрыла… И не хотелось. Ни глаза открывать, ни руку убирать. Охранябушка небритый был, щетина жесткая, а все равно тепло кожи человеческое сердце согревает, и вот стою я,

и… и дальше стоять хочется.

— Веся, — тихо произнес маг, — я люблю тебя.

И распахнулись ресницы. На Агнехрана гляжу, по щекам слезы ручьем, а ответ… Один у меня ответ:

— Вот сюда открывай, — прошептала я, и отправила видение места нужного архимагу.

И вот я на него смотрю, он на меня…

Засиял портал.

Подхватил меня маг, шагнул на пригорок травою поросший, и отпустил.

А я все так же на него смотрю, не отошла, не отодвинулась.

До леса моего шагов десять, я это ощущаю, даже не оборачиваясь. Леся и Ярина ощетинились разом, видать с ног сбились меня разыскивая. Рык лешего разъяренного на весь мой лес Заповедный раздался. Клюка верная примчалась, передо мной негодуя остановилась — сжала ее не глядя даже.

Я на Агнехрана глядела. Все так же на него. Ему и сказала:

— Ты не ходи так, без крема защитного да сурьмы магической. Нельзя так. Береги себя.

Усмехнулся маг, и молвил тихо:

— Не хочу я себя беречь. Я кроме тебя ничего больше не хочу. И жизнь без тебя мне не нужна тоже.

И не выдержала я. Клюку отпустила, к магу шагнула, обняла крепко, изо всех сил, к груди его прижалась и прошептала:

— А ты все же береги, охранябушка. Ты береги, пожалуйста. Хотя бы ради меня.

И отстранившись, на него не глядя, зашагала к лесу своему, клюка рядом скакала.

А уже на границе, в шаге от Ярины, обернулась я — маг там стоял.

— Уходи, — попросила, с трудом молвив.

— Уйду, — устало ответил Агнехран. — Ты сейчас еще два шага сделаешь, в безопасности, окажешься, вот тогда я и уйду.

Улыбнулась я, сама не зная чему.

Попятилась назад, те самые два шага и сделав.

А маг стоит.

Еще шаг назад, на него смотрю.

Стоит и улыбается.

И я стою.

Впереди меня Ярина, позади Леся и леший злой. Ох и злой, трещит корой так, что на весь лес слышно. А я стою и на охранябушку смотрю.

Он стоит, руки в карманах, и на меня смотрит.

— Я уже в безопасности, — сказала, голос повысив. — Можешь уже идти.

— Могу, — согласился маг.

И остался стоять на месте.

И хорошо нам так было, да только подошел леший, взял клюку мою, оземь ударил и все на этом. Закончилось все.

Вот только Агнехран меня и перед другом верным защитил, громко сообщив на прощание:

— Я ее через блюдце серебряное вытащил, ее вины в том нет. Коли надобность есть — с меня спрашивай.

Леший метался по моей

избе мрачной грозовой тучей. Ну, это если бы туча могла так топать, чтобы сотрясалось все. Даже домовой не выдержал и сбежал к русалкам с кикиморами. За окном день сиял, русалки столы накрывали, кикиморы к огню попривычнее были, от того супец варили, леший гневался, а мы с Агнехраном… а работали мы.

— Так? — вопросил маг, находящийся по ту сторону блюдца серебряного.

Я схему ту просмотрела, воспроизвела — утекала моя магия из круга изолирующего. Не вся, крупинками аки каплями, но утекала.

— Хм, — произнес Агнехран задумчиво, снова схему водрузив на стол перед собой.

Сидел задумчиво, я просто сидела и на него смотрела. Хорошо мне было. Просто вот хорошо. А вот леший гневался и не скрывал того.

— Веся, а аспид где? — вдруг спросил друг верный.

— Дык мне почем знать? — удивилась я.

И так как на охранябушку смотрела неотрывно, заметила, что замер он, вот что-то писал, формулу высчитывая, а тут рука словно окаменела.

— Так ты ж его последняя видала, — леший сел на стул, последний заскрипел жалобно.

— Был разговор, — признала нехотя. — Тактику обсуждали со стратегией. А как закончили, я в избу возвернулась.

И тут вдруг архимаг возьми да и скажи:

— Возвернуась, да… Тиромира на связь вызвала, и разговор с ним имела.

И замерла уже я, как гимназистка на экзамене за подглядыванием в учебник с поличным пойманная.

— Ввввессся?! — взревел леший.

А я на мага смотрю и об одном думаю «Ах ты ж… маг»! И я ему потом отвечу, я ж ему так отвечу, что мало не покажется! Но леший то тут, ему пришлось признаться:

— Союзник наш нежданный, да полезный очень, во время беседы знакомым мне вдруг почудился. Словно видела ранее. И когда видела, не одна была, а с Тиромиром. Вот и спросила, кем человек тот был-то.

Лешинька нахмурился. Агнехран тоже призадумался, да так, словно о своем об чем-то подумал.

— И шо? — вопросил леший. — Вспомнил этот выродок-то?

— В том то и дело, что нет, — с тяжелым вздохом призналась я.

Помолчав, леший предположил:

— Да дело то прошлое, забыл небось.

— А вот это вряд ли, — возразила я. И пояснила другу верному: — Лешинька, Тиромир — маг. Он маг, а у магов память тренируют сызмальства. И коли не помнит он лица мужчины того, что описала я, то дело тут не чисто.

Леший покивал сурово, да и молвит вдруг охранябу:

— А ты, раб бывший, по гордости своей едва ведунью мою жизни не лишивший, скажешь может что?

Видеть Агнехрана лешинька не мог, блюдце ко мне обращено было, вот только я и увидела, и как побледнел, и как сглотнул судорожно, и как взгляд опустил. Терзался Агнехран, виной своей до сих пор терзался, да так, словно себя поедом ел, словно себя за случившееся взаправду ненавидел.