ЛВ 2
Шрифт:
Аспид изогнул бровь смоляную, почти на лице то и не различимую, предлагая поделиться моим планом военным, раз уж он соизволил выслушать. Да только нечем тут делиться, тактика простая.
— Сила леса, — произнесла я, повернув голову и глядя на воду.
Вид на воду, говорят, успокаивает.
— «Сила леса» что? — потребовал разъяснения аспид.
И я поняла, что врут — никакая вода рядом с аспидом вообще никак не успокаивает. Но сдержалась и на этот раз.
— Сила леса, — повторила, сжимая клюку и ладонь свободную в
Аспид молчал.
— Вот такой план, — произнесла, ожидая слов хоть каких-то.
Но аспид молчал.
Я стою жду.
Аспид молчит.
Я жду.
Аспид молчит, я жду, Леся бесшумно выбирается из моста и азартно замахивается дубиной стоеросовой…
— Не сейчас! — гаркнул на нее аспид.
И чаща моя оторопела. Я тоже слегка. Дубина сдулась. Где-то в лесу соловей запел.
А аспид вдруг сказал:
— Ты очень красивая, когда так вдохновенно рассказываешь.
Я чуть клюку не обронила!
А Леся дубину не просто «чуть не обронила», она мгновенно оживилась, дубину зашвырнула куда-то в сторону Гиблого яра, выросла за правым плечом аспида — оглядела его оценивающе, опосля за левым плечом выросла — тоже оглядела, разворот плеч обозначила, и как давай на меня глядеть выразительно! И так намекающее! И вдохновлено! И с энтузиазмом!
И тут аспид возьми да и скажи:
— К твоему сведению, чаща Заповедная, лично я на все согласен. Уже давно.
И на меня посмотрел тоже выразительно. Но не так как чаща, та сияла энтузиазмом, а по-другому — нагловато-мрачно, мол и никуда ты теперь не денешься.
А вот это уже зря!
— Послушай, аспидушка, ты кракенов видел? — вопросила раздраженно.
— Допустим, — ответил аспид, не сводя взгляда пристального с меня.
Гнев вскипел моментом, гневно и ответила:
— А вот теперь допусти, что ты с кракеном страстно лобызаешься!
Аспид молча изогнул бровь, а за его спиной снова выросла Леся, на меня посмотрела укоризненно, головой покачала недовольственно и… и начала мне на картинках из листьев и веточек сплетаемых, демонстрировать где, как и в чем конкретно я не права, а так же, что…
— Кракены — яйцекладущие, — менторским тоном добил аспид.
Ну это стало последней каплей.
Сжав клюку, я сделала шаг к гаду, и прошипела получше любой змеи:
— Что ж, аспидушка, вот и поняла я, от чего племя ваше повымерло-то. От незнания! Видишь ли, друг мой, змеи тоже яйцекладущие! И от того, аспидушка, мой тебе совет, добрый да дружеский, ты на меня не взирай, ты к кракенихам присмотрись!
И резко развернувшись, как не свалилась ума не приложу, я гордо направилась вниз по мосту, и даже вполне
— Аспиды — живородящие. И, к слову, некоторые виды удавов так же относятся к живородящим. Леся, я полагаю, твоей хозяйке не помешает пространная лекция на данную тему. Образование у нее хромает, да ты и сама знаешь — в избе целая гора книг нечитанных валяется, вот и озаботься, чаща Заповедная.
Когда я обернулась, пылая гневом — аспид лишь галантно склонил голову и исчез, в призванной алхимической пентаграмме.
А вот я замерла.
И не от гнева обоснованного. Не от ярости, что требовала возмездия.
От воспоминания.
Я вдруг поняла, что я его уже видела. Именно его, аспида. Когда-то давно, в той, прошлой жизни. Эта поза, поворот головы, менторский тон… черный костюм и шляпа, тоже черная. Я его уже видела. И тогда он не был аспидом!
А кем был?!
— Изыди! — прошипела я раз в двадцатый, наверное.
Чаща мигом исчезла, один токмо листочек и виднелся из-под закрытой двери, но этот листочек был настороже, да не просто на стороже — выжидал он.
— Изыди, я сказала!
Листочек нехотя убрался, скользнув в щель под дверью.
Аспид фактически сказал Лесе «фас» и вот теперь чаща радостно взялась выполнять команду. И, главное, вообще слушаться перестала. Бесит.
Посидела за столом, глубоко дыша, подержала пальцы у висков, стараясь в себя прийти да успокоиться, опосля на блюдце серебряное поглядела, яблоко по нему пустила и произнесла имя ненавистное:
— Тиромир.
Несколько секунд туманилось пространственное окно, затем мигнуло серебром и взглянули на меня глаза голубые, черным углем подведенные.
Тиромир… Широки его плечи, подбородок квадратный героический, взгляд прямой, да в глазах ненависть.
— Валкирин!
Произнес, что сплюнул, утереться захотелось.
Но лишь выше подбородок вскинула — прошли те времена, когда этот маг мог сделать мне больно. Больше не может. И уже никогда не сможет.
— Ты позвала, — между тем продолжил Тиромир с издевкою. — Неужто понадобился, Валкирин? Сейчас. Спустя столько лет. Спустя столько обманов!
Я лишь улыбнулась. Что сказать? Чем ответить?
Он верил, что это я бросила его, сбежала перед свадьбой с другом его лучшим, что я предала, а Кевина убила и тем в силу вошла. Вот та правда, которую ведал он. Один нюанс в его правде был — это я забрала снятый им обручальный браслет. А потому да, все выглядело именно так: я сбежала перед нашей свадьбой со своим полюбовником, я предала его, я его бросила.
— Смысла нет прошлое ворошить, — спокойно сказала.- Вопрос у меня к тебе, маг Тиромир.
Да и замолчала. Тиромир был мне врагом. Исконным, ярым, яростным, а потому слова подбирала я осторожно, и информацию следовало под контролем держать, чтобы ничем лишним не обмолвится.