ЛВ 2
Шрифт:
— Ты уже помогла, Веся, так что сил мне хватит. А как соберешься свое дело вершить, я рядом буду.
— Спасибо тебе, Воденька, — поблагодарила я.
Водяной голову склонил, и ушел под воду.
И осталась я, книги остались, да аспид остался рядом со мной сидеть.
Сидим.
Вечереет.
Холодает.
Темнеет…
— Долго тут сидеть будешь? — молвил аспид.
— Нет, — ответила безрадостно, — не долго. До восхода луны только.
— А опосля что будет? — напряженно господин Аедан вопросил.
Пожала
— Потом видно будет. Коли сможет уделить время мне архимаг Агнехран с ним разговор говорить стану, а коли нет — сразу спать пойду.
Молча выслушал аспид, да и вдруг спросил вкрадчиво:
— С водяным спать собираешься?
Кивнула устало, и сказала:
— С ним. С кем же еще.
— Со мной, к примеру! — зарычал аспид вдруг.
Голову повернув мрачно на него посмотрела, да и спросила прямо:
— А что же ты, господин Аедан, сделаешь, коли я во сне нежитью оборачиваться стану?!
И застыл аспид, словно каменным изваянием стал. Как есть застыл. И вот я на него смотрю, он на меня, а вокруг все темнее становится.
— А водяной что сделать сможет? — голосом хриплым вопросил аспид.
— Разбудить, — просто ответила я.
И отвернувшись от аспида, на ручей посмотрела устало — светлячки просыпались, сияли над водной гладью, в небе луна всходила… красота такая.
— И что, только водяной разбудить сможет? — гневался Аедан, уж с чего гневался мне не ведомо, но злость в нем ощущалась.
— Не только, — тихо ответила я, — еще леший. Но лешим я рисковать не стану, в этом лесу оставлю. И… тебя оставлю тоже.
Хотел было что-то сказать аспид, но лишь выдохнул яростно, и спросил явно иное:
— Почему меня?
Вновь на него поглядев, ответила:
— На тебе браслет мой обручальный. И коли дело совсем худо пойдет, тогда ни Водя, ни леший меня не вытащат, а вот ты сможешь.
Скрипнув зубами, аспид произнес:
— Так я и так смогу!
— Сможешь, — я спорить не стала, — только вот, проблемка одна имеется — меня из Гиблого яра вытаскивать придется, а значит, ты должен будешь здесь находиться.
Зол был аспид, так зол, что и светлячки от ручья полетели подальше, и шорохи леса стихать начали, и…
— Послушай, ведунья, так дело не пойдет, — прорычал Аедан. — И я на подобное не соглашался!
Пожав плечами, ответила равнодушно:
— Я и не заставляю. Снимай браслет, отдам Гыркуле, он меня подстрахует.
Но снимать браслет обручальный аспид не стал, лишь сидел и смотрел на меня. Да недобрым взгляд его был, ох и не добрым. Ну и пусть злится, его дело вообще мои команды выполнять, я над войском главная, так что напрасно гневается. И я поднялась, начала книги обратно в тележку складывать.
— Ты собираешься войну закончить? — спросил прямо.
— Если б я могла, — усмехнулась невесело. — Границы отвоеванные укрепить я собираюсь. Это поможет смертей ненужных избежать, да
— Границы укреплять? — переспросил Аедан, поднимаясь. — Как именно?
И сдвинув меня в сторону, сам стал книги собирать, и аккуратно в тележку складывать. А я засмотрелась на его действия, на руки черные, на движения быстрые. Красиво двигался аспид, по-змеиному быстро, по-магически уверенно, по-мужски решительно. И хотела было вопрос задать, да не мое это дело, вот я и не стала спрашивать.
Но аспид заметил взгляд мой, и то как отвернулась быстро заметил тоже, цепкий у него взгляд был.
— Спросить что хотела? — поинтересовался с иронией.
— Хотела,- не стала я отрицать, — но права такого не имею, от того и спрашивать не стану.
Господин Аедан споро книги все собрал, встал ровно, руки на груди сложил, да и сказал:
— Спрашивай, на любой вопрос отвечу.
А вот в этом я сильно сомневалась, что ответит на такой вопрос. Голову запрокинула, в глаза его змеиные поглядела, да и сказала:
— Не стану.
— Ну, мне уже и самому любопытно, что спросить хочешь, — с нажимом произнес аспид.
Постояла я, на него посмотрела, опосля отвернулась, в сторону Гиблого яра глянула.
— Ну же, — мягко подтолкнул к разговору аспид.
Ну, коли интересно так, от чего же и не спросить.
— Главный алхимический закон — чтобы что-то получить, следует отдать равноценное. Что отдал ты?
Я знала, что ответа не услышу. И я его не услышала. Вспыхнул круг алхимический знаками да формулами, толкнул в него аспид тележку с книгами, и исчез круг. Остались только я, лес и аспид. И вопрос, что вдруг задал господин Аедан:
— А что отдала ты, ведунья лесная?
Видать думал, что не отвечу, но мне скрывать было нечего.
— Воспоминания, — я развернулась к аспиду, улыбнулась ему грустно, и пояснила. — Воспоминания об отце. То единственное, чего не было жалко.
Думала шуткой на мое признание ответит, но аспид вдруг тихо сказал:
— А я жену. То единственное, чего было не жалко.
И замерла я. Смотрю на него оторопев, в глаза змеиные синие чуть светящиеся, и слов нет! У меня слов нет, ни единого. Только мысли, что нельзя так. Так нельзя! Как это жену?!
— Что, не одобряешь? — спросил Аедан с вызовом.
— А как такое одобрить? — тихо ответила я.
Усмехнулся аспид, и почти приказал:
— Спроси еще за что.
Не стала я спрашивать. Не понимаю я такого и не понимать не желаю. Он женою расплатился — разве можно такое понять? Каким бы не был проступок, не имел права он чужой жизнью за свою силу расплачиваться. Просто не имел.
— За сына, — тихо, сдавленно и с болью, которую не скрывал, произнес аспид.
Я взгляд на него подняла непонимающий, потрясенный, неверящий. А чудище огненнокровное лишь усмехнулось горько, и ответило: