Львиное сердце
Шрифт:
Оуэйн сказал:
– Лучше он, чем вы.
– Я тоже так считаю. – Росс повернулся к берегу, обдумывая свои следующие шаги.
Как только лодка со скрежетом уперлась в песчаный берег, Джайлз и еще двадцать воинов появились из-за скал.
– Мы услыхали крики на борту корабля и испугались, – объяснил молодой рыцарь.
– Мы немного промокли, а в остальном это оказалось увеселительной прогулкой, – ответил Росс. Боль в плече притупилась – он был в приподнятом настроении от успеха.
Росс
– Они не могут сейчас отплыть, а я хочу кое-кого из них представить лорду Найджелу для дознания.
Остальных воинов вместе с Оуэйном и Дейви Росс взял с собой в замок. Когда они проходили через зал, Росс подавил желание сплясать или издать торжествующий клич, обращаясь к закопченным балкам. Нет, он не станет праздновать победу, пока доказательство, спрятанное в футляре у него под мышкой, не будет передано в руки лорда Найджела.
Именно его громкий голос раздался в эту минуту:
– А вот и наш новобрачный!
Раскачиваясь в кресле у остывшего камина, лорд Найджел поднял чашу, приветствуя Росса.
Росс направился к нему, переступая через оброненные кубки и спящих людей.
– Милорд, мне надо показать вам кое-что очень важное.
– Сегодня ночью я только и делаю, что ловлю молодых людей, которые куда-то крадутся, – заявил Его светлость. – Вот этот зачем-то собрался ехать верхом. – Он указал на Комина, устроившегося в другом кресле.
– У меня важные новости, – сказал Росс. – Боюсь, что лэрд Эаммон – пират, контрабандист и убийца.
– Что? – в один голос воскликнули Комин и лорд Найджел.
– У меня есть доказательство. – Росс сломал печать, вытащил бумаги и поднес их к красному носу королевского дядюшки. – Видите, это декларации судового груза и страницы из бортовых журналов трех кораблей – все они потоплены «Черным ястребом», который в настоящее время стоит на якоре вот там, в гавани.
Мутные глаза старика широко раскрылись: он пытался разобрать, что это за документы.
– Если все правда, то это тяжелое обвинение. Утром мы разбудим отца Саймона, и он прочтет мне это.
– Нет. – Росс схватил старика за руку, едва удержавшись от желания встряхнуть его как следует. – Если мы это отложим, то ублюдки сбегут. Мои люди окружили тех из них, кто находится в деревне. Когда вы их допросите…
Тут Комин издал сдавленный стон. Росс повернулся к нему.
– Мне жаль, что я огорчил вас. Я знаю, что Эаммон вырастил вас, но правосудие необходимо.
– Да… конечно. – Комин встал. Одет он был в костюм для верховой езды из грубой шерсти и кольчугу.
– Куда вы отправляетесь ночью?
– Для горца нет ничего лучше, чем прогулка
В холодную и ветреную, да еще при надвигающейся буре? Странные люди эти горцы.
– Я намерен подняться к лэрду Эаммону немедленно, – заявил Росс лорду Найджелу, – чтобы он не убежал, узнав, что я побывал на его корабле. Я буду весьма признателен, если вы пойдете со мной… на случай, если он не захочет меня принять.
– А, хорошо. – Старик толкнул локтем дремавшего за его креслом оруженосца. – Помоги мне, а то я сам не дойду.
Когда они выходили из зала, Комин поравнялся с Россом.
– Я тоже пойду. Лэрду будет легче, если я буду рядом. – В бесцветных глазах Комина смешивались страх и решимость.
– Вы слишком добры к нему, – сказал Росс, но ему была понятна подобная верность.
Нетерпение Росса росло с каждым шагом. Они пересекли темный двор и поднялись по башенной лестнице в логовище Эаммона Сатерленда. Вот и настал тот миг, когда он встретится лицом к лицу с человеком, приказавшим убить Лайона.
– Дверь не заперта, – прошептал Оуэйн.
По знаку Росса валлиец приоткрыл обитую железом дубовую дверь и вошел. За ним бесшумно последовали еще двое его проворных земляков.
У Росса, вошедшего за ними, застучала кровь в висках. Несмотря на поздний час, в медных настенных подсвечниках горели две длинные свечи, а в очаге полыхал огонь. Нарядные гобелены украшали стены, а дорогая мебель заполняла все свободное пространство. На столе, сервированном на двоих, были остатки еды, но тех, кто ел жареную дичь и пил вино, не было видно.
Сквозь открытый дверной проем, ведущий в другую комнату, послышался шум: эти звуки могли издавать лишь люди, охваченные страстью. Значит, Филис на самом деле не отпускала от себя Эаммона ни днем, ни ночью. Росс сделал своим людям знак осмотреть помещение. Обойдя первую комнату, они подошли к двери и одновременно ворвались внутрь. Там было темно, но Росс разглядел на постели двоих: мужчина лежал на спине, а обнаженная Филис оседлала его. Она подняла голову и сдавленно вскрикнула, но Росс был уже около кровати и приставил кинжал к горлу ее любовника.
– Не двигайтесь, лэрд Эаммон, – приказал Росс.
Но это был не Эаммон Сатерленд!
– Арчи… сделай же что-нибудь, – закричала Филис.
Комендант судорожно сглотнул, глаза его полезли от ужаса на лоб, а кадык судорожно двигался под лезвием кинжала Росса.
– Что за дьявольщина? – воскликнул Росс. Он бросил взгляд на Оуэйна. Все остальные вошли в комнату.
– Теперь я понимаю, почему Эаммон здесь заперся, – вырвалось у лорда Найджела, с нескрываемым интересом воззрившегося на девку.