Львиное сердце
Шрифт:
– О Боже. – У Меган задрожали губы. Она прижала их пальцами, но дрожь шла изнутри. – Я не помнила этого до сих пор… – Меган была потрясена и испугана. – Там была стрела. Я… видела, как она вонзилась в мою кобылу, и ее понесло. Мелькали скалы, деревья, потом мы полетели… под нами была пустота… и упали.
– Успокойся, любимая. – Росс прижал ее к себе покрепче. Утешать ее стало для него так же естественно, как дышать и любить. – Все хорошо. Тебя больше никто не тронет, моя Мегги.
Слезы у Меган скоро высохли, но уверенность в том, что все уладилось, тут же улетучилась, и она вскинула голову.
– Я
Росс заглянул Меган в лицо и поразился той убежденности и муке, которые прятались в глубине ее глаз. Он ощущал ее боль как собственную, словно прошлая ночь соединила их души. Она отдалась тогда ему безоговорочно, ни о чем не спрашивая, не сомневаясь, что он не причинит ей вреда. Может ли он отказать ей в доверии?
– Я верю тебе, – сказал он.
– Спасибо, – сказала она. Но ее дальнейшие слова нарушили их согласие. – Это, должно быть, кто-то из воинов Комина…
– Опять ты про Комина! Скорее всего, это либо люди Арчи, посланные схватить тебя и еще не знающие о его смерти, либо просто разбойники.
– Тебе остается теперь только сказать, что это демоны госпожи Аилы, – резко оборвала его Меган.
С тех пор как Росс встретился с Меган, он постоянно выходил из себя.
– Мне он нравится, и Лайону тоже нравился… да и всем прочим, – процедил он сквозь зубы.
– Кроме меня. – Меган в смятении теребила одеяло. Неужели она ошибается насчет Комина и шестое чувство, позволявшее ей лучше других распознавать силы добра и зла, на этот раз подвело ее? Нет! – Во всем виновата твоя Рианнон.
– Мег! Я ведь просил тебя…
– Ты не хочешь говорить о ней. Согласна, что сейчас это неуместно. – Она бросила взгляд во тьму леса, где кто-то искал ее и Росса. – Но когда мы благополучно вернемся домой, то, я надеюсь, ты расскажешь мне правду.
Росс никогда не боялся правды, но ему было мучительно даже подумать о Рианнон и о сотне воинов, которые погибли из-за его глупости.
– Посмотрим. Сначала найдем Оуэйна и остальных. – Вынув меч из ножен, он положил его Меган на колени и стал понукать Зевса.
– Мы возвращаемся в хижину?
– Нет, мы едем в деревню, где госпожа Аила укрывалась прошлой ночью от грозы.
Росс не верил в демонов, но ему казалось, что мертвая тишина затягивает их. Сердце бешено билось, все чувства были напряжены. Росс вглядывался в окружающий их лес. Он искал врагов за каждым стволом дерева, за каждым камнем.
Две мили до Ларига они, казалось, ехали целую вечность. Деревня была всего лишь скоплением разномастных грязных лачуг из лозняка, сгрудившихся с подветренной стороны каменистого холма. Дурное предчувствие охватило Меган, когда они ехали по деревне. Лачуги стояли так близко друг от друга, что образовали прочную стену из камня и глины по обе стороны изрытой колеями дороги. Ставни окон и закрытые двери были обиты железом.
– Мне это не нравится, – прошептала Меган.
– И мне тоже. – Покалывание в шее у Росса переросло в зуд.
Дорога свернула в сторону как раз за последней каменной
Глава пятнадцатая
Выругавшись про себя, Росс повернул Зевса, но было слишком поздно – откуда-то появилось с десяток вооруженных мужчин, загородивших им дорогу. Не демоны же это, живущие в лесу, о которых говорила госпожа Айла? Мужчины своим свирепым видом смахивали на злых духов, в которых верили пикты. И уж наверное, что-то носится в воздухе, если он утратил способность разумно мыслить. Они обыкновенные горцы, одетые в оранжево-желтые рубахи, а сверху – в длинные накидки из толстой синей шерсти, служившие им днем верхней одеждой и плащом, а ночью – одеялом.
– Что все это значит? – по-гэльски спросил Росс.
Самый крупный из мужчин, волосатый детина, выступил вперед.
– Если вы собираетесь проехать, милорд, то вам придется заплатить дань.
Меган решила вмешаться:
– Послушайте, мы…
– Замолчи, – прохрипел ей в ухо Росс. И, обращаясь к горцам, сердито произнес: – Я не промышляю набегами, так что нечего заниматься вымогательством за проезд через ваши земли… если они действительно ваши.
Мужчина нахмурил лохматые брови над глазами-бусинками.
– Это земли Сатерлендов. Но мы не вымогаем деньги, просто вы должны заплатить за то, что проедете через Ларигское ущелье.
Алчные твари!
– Я отдал все деньги, что имел, ткачихе в лесу за ночной постой.
– Тогда я возьму вашу лошадь, – заявил громила.
Его сотоварищи загоготали и подошли поближе к коню.
Росс подал Зевсу знак к нападению, и жеребец неожиданно стал лягаться передними копытами, как был обучен делать на поле брани. Жители деревни с криком разбежались в разные стороны и вскарабкались на деревянное заграждение, словно матросы на ванты. [10] Сверху раздался голос великана:
10
Снасти, которыми укрепляют мачты с бортов.
– Тогда отдайте женщину.
Росс почувствовал, что Меган дрожит, и, покрепче прижав ее к себе, прошептал:
– С тобой ничего не случится, не бойся. – А вороватому негодяю он крикнул: – Это моя жена. Только посмей ее тронуть, и тут тебе конец.
– Прекратите, – резко вмешалась Меган. – Я не кость, брошенная собакам, нечего из-за меня грызться. – Росс опешил, и, видя его недовольство, она откинула одеяло с головы и вздернула подбородок. – Я – Меган. Менестрель Эаммона Сатерленда.
– Так я и поверил, – пробурчал великан, но тут маленький, тощий мужичок, стоящий рядом, дернул его за рукав.
– Джок, госпожа Аила говорила, что у Эаммона есть женщина-бард.
Джок погладил рыжую бороду.
– Откуда нам знать, что это она и есть?
– Я докажу вам – расскажу историю. Ну как, идет: древняя легенда в обмен на проезд через ваше ущелье?
– У нас нет времени для легенд, – проворчал Росс.
– А на сражение есть? – спросила Меган. Росс взглянул на свирепых горцев, окруживших их, и простонал: