Львы Аль-Рассана

Кей Гай Гэвриел

Не так уж много, в действительности. Он видел, что они разочарованы. Иногда в прошлом он удивлялся всей этой таинственности и тревоге. Его дар был несложным: ему иногда удавалось определить, где находится тот или иной член его семьи, даже когда они находились далеко. Отец, мать, брат, хотя Фернан никогда не уезжал далеко, а его мать – очень редко.

И еще он иногда мог почувствовать опасность, грозящую любому из этих троих. И почти всегда этим человеком оказывался его отец. Жизни отца часто угрожала большая опасность.

Фернан хотел стать

точно таким же, как отец. Он мечтал об этом, тренировался ради этого, торопил детские годы, чтобы поскорее взяться за настоящее оружие и воевать.

Фернан был сильнее и быстрее, хотя они родились совершенно одинаковыми. Иногда Диего казалось, что его отец предпочитает Фернана, но иногда он думал иначе. Он любил отца безграничной любовью. Другим Родриго внушал страх, Диего это знал. Он считал это забавным. Фернан так не думал; Фернан считал это полезным. В таких малостях они расходились.

Это не имело большого значения. Ничто не может разлучить сыновей Родриго Бельмонте; они точно это знали еще в самом раннем детстве.

Фернану нравилось почти все в той кампании, в которой они участвовали. Диего считал, что здесь интересно; несомненно, это лучше, чем провести еще одно лето на ранчо, но его охватывало прежнее чувство тревоги, когда оказывалось, что он разочаровал тех, кто призвал его сюда на помощь. Во время первой встречи он старался отвечать на резкие вопросы верховного клирика как можно подробнее. Министр и король тоже задали несколько вопросов. Больше всего ему понравился король, хотя, кто он, Диего, такой, чтобы ему нравился или не нравился король?

В любом случае, он не мог оказать им большой помощи, и он старался дать им это ясно понять. Несколько дней назад он почувствовал появление матери среди главных сил армии, до которых было полдня пути. Конечно, он сказал об этом Фернану. Подумал, не сказать ли королю и клирику из Фериереса, просто чтобы что-то им предложить, но мысль о матери заставила его промолчать. Несомненно, ее передвижения не касались военной кампании. Он чувствовал, что говорить о ней будет в некотором роде предательством, поэтому промолчал. Кроме того, он знал, почему она приехала. Фернан тоже знал. Поэтому стал колючим и сердитым; Диего же просто стало грустно. Возможно, им следовало дождаться, когда она вернется домой в тот день, прежде чем уехать. Со времени отъезда он чувствовал свою вину перед ней.

Он понимал, что она не позволила бы им уехать в армию, если бы была на ранчо, когда появились солдаты. Фернан посмеялся над ним, когда он высказал это предположение, и возразил, что их мать, какой бы властной она ни была, вряд ли посмела бы ослушаться прямого приказа короля.

Диего не был в этом так уж уверен. Он обнаружил, что скучает по матери. Она относилась к нему мягче, чем к другим. Он знал, что Фернан тоже по ней скучает, но брат стал бы это отрицать, если бы Диего заговорил об этом. Зато они говорили об отце. Взгляды Фернана на мир позволяли скучать по отцу, это было правильно.

Затем, однажды утром,

Диего проснулся, продолжая мысленно видеть Родриго. Изображение было нечетким, потому что отец скакал очень быстро, и пейзаж менялся тоже очень быстро, так что Диего не смог получить ясную картину. Но отец приближался к ним с востока и был уже недалеко.

Диего еще немного полежал под одеялом с закрытыми глазами, пытаясь сосредоточиться. Он слышал, как рядом с ним проснулся Фернан и начал что-то говорить. Потом Фернан замолчал. Он обычно понимал, когда Диего уходит куда-то вовне или, наоборот, уходит внутрь. Трудно подобрать для этого правильные слова.

Пейзаж никак не хотел становиться четким. Он видел, что с его отцом всего несколько людей, а не большой отряд, что внизу течет река. Если Диего правильно помнил карту, становилось понятным: Родриго ехал вдоль Тавареса. Кажется, его что-то тревожило, но Диего не ощущал непосредственной опасности. Он попытался мысленно немного отодвинуться от отца, чтобы попробовать точнее определить это место. Увидел реку, луга, холмы.

Потом ясно возникло изображение города и его стен. Наверное, это Фезана. Его отец едет в Фезану.

Диего открыл глаза. Фернан сидел рядом и наблюдал за ним. Брат молча протянул ему апельсин, уже разрезанный. Диего вонзил в него зубы.

– Зачем папе может понадобиться ехать в Фезану? – тихо спросил он.

Фернан нахмурился.

– Не имею понятия, – ответил он в конце концов. – А он поехал? Ты скажешь об этом королю?

– Наверное. Для этого мы здесь, правда?

Диего знал, что Фернану не нравится так думать, но это было правдой. Сначала они рассказали Иберо. Потом Диего, его брат и их наставник пошли искать короля Рамиро.

Через поразительно короткое время после этого разговора они уже мчались вместе с королем, министром и сотней лучших всадников Вальедо по направлению к Фезане, до которой надо было скакать целый день.

– Это очень важно, – сказал тогда Диего король. – Ты оправдал свое пребывание здесь. Мы благодарим тебя.

– Папе не грозят неприятности? – резко спросил Фернан. Он больше не смущался в их обществе. – Его ведь не выслали из этих мест? Только из Вальедо.

Король Рамиро молча посмотрел на обоих мальчиков. Выражение его лица смягчилось.

– Вы этого опасались? Вашему отцу ничего не грозит, совсем ничего. С моей стороны. Мне надо перехватить его раньше, чем он попадет в Фезану. Не имею представления, зачем он туда едет, но я хочу остановить его и прервать его ссылку. Он мне очень нужен в этой кампании. Я ведь не могу допустить, чтобы мой лучший капитан попал в капкан в городе, который я собираюсь осадить.

Фернан серьезно кивнул, словно его мысли текли примерно в том же направлении. Возможно, он и правда так думал. Диего, у которого был другой характер и другие реакции, быстро взглянул на графа Гонзалеса, когда король назвал Родриго своим лучшим капитаном. Но не смог ничего прочесть на лице министра.