Львы и розы ислама

Соколов Владимир Дмитриевич

В том же году восстали шииты Куфы (671 г.). Возглавил восстание Худжр ибн-Ади, бывший соратник Зийяда в войнах Али, ставший теперь его врагом. Его влияние и авторитет были так велики, что Зийяд, подавив мятеж, не решился судить его сам, а отправил Муавии, который после долгих уговоров и убеждений скрепя сердце приказал казнить Худжру и его сподвижников. Это был первый случай, когда благоверных и благочестивых арабов казнили другие такие же благоверные и благочестивые арабы. Муавия сумел задобрить недовольных щедрыми подарками, заметив, что «раздача денег заменяет справедливость». Но огонь шиизма не погас, и Худжр стал первым мучеником шиитов после самого Али.

Династия

Возможно,

самым революционным деянием Муавии было введение династического правления. До сих пор халифом выбирали самого достойного и самого благочестивого араба: это подразумевалось само собой. Но Муавия, опиравшийся на власть государства, а не силу веры, не собирался следовать этой традиции. Он задался целью превратить халифат в наследственную монархию, соединив власть царя и имама. А для этого ему надо было убедить арабов присягнуть своему сыну.

Это невиданное прежде новшество столкнулось с сопротивлением всех явных и тайных противников Муавии. Оппозицию возглавили сыновья праведных халифов, считавшие, что они имеют больше прав на власть: Хусейн, второй сын Али, Абдаррахман, сын Абу Бакра, Абдаллах, сын Омара, и другой Абдаллах, сын Зубайра, ближайшего сподвижника Пророка. Муавии пришлось пустить вход все свое дипломатическое мастерство, чтобы после многолетних уговоров, угроз, маневров и интриг все-таки добиться своего.

Ключевой момент наступил в мекканской мечети, когда Муавия неожиданно объявил, что все сыновья халифов якобы уже тайно принесли присягу Йазиду. Окружавшие Муавию воины тут же выхватили мечи и предложили убить всех негодяев, которые отказываются присягать публично. Напуганная четверка не осмелилась возразить, а их сторонники, решив, что вожди действительно принесли присягу, последовали их примеру. Когда выяснилась правда, было уже поздно: Йазид стал наследником халифа.

Со временем правление Муавия приобрело все внешние признаки монархии. Он первым из халифов завел себе двор и построил дворец (правда, такой скромный, что византийцы в насмешку называли его «скворечником»). Он принимал поданных, восседая на троне, окруженном стражей. Его личный секретарь и доверенное лицо, хаджиб, имел огромное влияние, хотя был всего лишь слугой: только через него можно было получить доступ к халифу. По вечерам халиф устраивал богатые приемы, где гостей развлекали чтением стихов и занимательными историями из прошлого.

Царствование Муавии продолжалось двадцать лет. Перед смертью он завещал похоронить себя в рубахе, подаренной ему Мухаммедом, и с обрезками его ногтей, которые сам собрал при жизни Пророка. Йазида в этот момент при нем не было – тот уехал в свое имение в Хувварин, где развлекался, проводя время на охоте.

Муваия оставил по себе хорошую память. Даже при Абассидах, его ярых противниках, старавшихся очернить все связанное с Омейядами, Муавию вспоминали с симпатией. Его называли «мурсал», то есть посланник Божий, и ставили наравне с первыми халифами. После прихода к власти Абассидов сирийцы ждали некоего «суфьянида» (отца Муавии звали Абу Суфьян) как мессию, который спасет их от новых правителей. Правда, абассидские халифы по-своему толковали эти пророчества, считая суфьянида чем-то вроде антихриста, который установит царство зла.

Смута

Когда умирает сильный лидер, долго правивший страной, нужен другой сильный лидер, чтобы удержать ее от волнений и неурядиц. После смерти Муавии такого человека не нашлось. Сын халифа Йазид был слишком молод и неопытен, а его вольный образ жизни отталкивал от него правоверных мусульман. Йазид любил роскошь и радости жизни. Он проводил время в компании певичек и танцовщиц, пил вино, сочинял стихи, ценил хороших собеседников и был знатоком псовой и соколиной охоты.

В Медине давние противники Муавии: Хусейн, сын Али, и Абдаллах ибн Зубайр, – отказались присягнуть Йазиду и демонстративно

покинули город, перебравшись с семьями в Мекку. В Ираке, узнав о смерти Муавии, забурлили Басра и Куфа. Память об Али здесь была еще свежа, многие жители этих городов чувствовали свою вину за то, что в трудный момент отвернулись от своего предводителя. Теперь, когда Муавия умер, все взгляды обратились в сторону сына Али – Хусейна.

Из Куфы к нему посыпались письма с призывами прибыть в город и возглавить восстание против Йазида. Авторы посланий уверяли, что здесь его ждет целая армия почитателей, что Куфа готова вспыхнуть, а к ней немедленно присоединится и Басра. «Поторопись! Поторопись, о сын дочери посланника Аллаха! Приезжай, если хочешь, ведь ты прибудешь к своему собравшемуся войску». Хусейн долго колебался, но в конце концов дал себя убедить. Он отправил в Куфу двоюродного брата Муслима, чтобы тот выяснил обстановку на месте и привел к присяге сочувствующих горожан, а сам стал готовиться к отъезду.

Прибыв в город, Муслим действительно нашел множество сторонников Хусейна и привел их к присяге. Он написал письмо Хусейну, сообщив об успехе дела, и отправил послания шиитским вождям в Басру. Но в Басре его призывы не нашли отклика. Наместником Басры и Куфы был Убайдаллах ибн Зийад, сын сподвижника Муавии, человек энергичный и не любивший медлить. Узнав о приезде Муслима, он в тот же день в ярости бросился в Куфу, захватив с собой только маленький отряд. В город он въехал ночью, завернувшись в плащ, и куфийцы, приняв Убайдаллаха за Хусейна, приветствовали его радостными криками.

Зийад-младший немедленно направился в мечеть и обрушил на горожан громы и молнии. Он пообещал выполнить все распоряжения халифа, наградив повинующихся и наказав бунтовщиков. «У меня есть плеть и меч для тех, кто пренебрежет моим приказом и воспротивится моему распоряжению. Пусть каждый ответит за себя!»

Убайдаллах потребовал от военных старост составить списки всех приезжих в городе, пригрозив в случае саботажа и укрывательства врагов распять каждого виновного арифа на воротах собственного дома, а его солдат лишить жалования и отправить воевать на дальних рубежах. Муслиму пришлось прятаться в домах разных людей, пока один из них, авторитетный шиит Хани, не был арестован и жестоко избит Убайдаллахом. Только тогда, поняв, что терять нечего, куфийцы подняли бунт. Толпа из нескольких тысяч человек окружила дворец наместника, где укрылся Убайдаллах. В его распоряжении было всего два десятка соратников и тридцать человек охраны.

Но Муслим медлил, не желая открыто возглавлять мятеж и надеясь на стихийные действия толпы. Постепенно во дворец стянулись верные наместнику люди, и положение сил стало выравниваться. Убайдаллах снова пригрозил лишить жалования восставших и отправить их на окраины империи. Этого оказалось достаточно, чтобы пыл толпы угас и люд начали расходиться. Через несколько часов на площади перед дворцом уже не было ни души.

Убайдаллах назвал Муслима «трусом и дураком» и потребовал немедленно привести его к себе. Через день Муслима, одинокого и всеми брошенного, настигли за городом в чьем-то саду и после короткой схватки доставили к наместнику. Никто не осмелился встать на его защиту. Вскоре он был казнен, его тело распято на базаре, а голова отвезена к Йазиду.

Гибель Хусейна

Хусейн в это время был уже в пути. Он выехал из Мекки со всеми своими женами, детьми и многочисленными родственниками. Караван почти достиг предместий Куфы, когда ему сообщили о смерти Муслима и разгроме мятежа. Пораженный этим известием, Хусейн остановился, не зная, что делать дальше.

Казалось бы, решение было очевидно. Весь отряд Хусейна едва насчитывал сотню человек, а в Куфе стояла многотысячная армия. Продолжать поход было безумием и самоубийством. И все-таки Хусейн решил идти в Куфу.