Львы и розы ислама
Шрифт:
Новым халифом стал его слабый и болезненный сын Муавия II, передавший управление страной в руки своего двоюродного дяди Хасана ибн Малика. Это сразу изменило расстановку сил. Сирийская армия бросила осаду Мекки и вернулась в Дамаск. Египтяне списались с Ибн аз-Зубайром, предлагая признать его своим халифом. Даже младший Зийяд в Басре не проявил лояльности к Муавии и предложил басрийцам просто считать его своим правителем до тех пор, пока не закончатся неурядицы в столице. Но власть Зийада, державшаяся только на грубой силе и авторитете государства, была слишком шаткой; кончилось тем, он сбежал из дворца наместника, прихватив с собой казну, и укрылся в одном из
Положение еще больше ухудшилось, когда Муавия-младший – благостный и тихий юноша, любивший размышлять о бренности земной жизни, – публично отрекся от власти и вскоре умер, не оставив преемника. В стране началось безвластие. Брат Муавии, Халид, на которого делали ставку Омейяды, больше интересовался наукой, чем политикой, и переводил греческие трактаты по химии. Начальник дамасской полиции ад-Даххак с трудом поддерживал порядок в городе. Тем временем Ибн аз-Зубайр неожиданно объявил себя халифом. Это вызвало недовольство многих его соратников: они считали, что халиф должен быть выбран всеарабским советом, как это делалось раньше. «Неужели ты не мог дождаться, когда мы тебя выберем и присягнем», – возмущались они. В стане Ибн аз-Зубайра тоже начались разногласия и раздоры.
Марваниды
Между тем весы постепенно начинали склоняться на сторону Абдаллаха ибн аз-Зубайра. Ему присягнули Египет и Палестина, позже к ним присоединилась Басра, измученная беспорядками, а за ней и весь восток. Даже в Дамаске у Ибн аз-Зубайра было множество сторонников. Возможно, и сами Омейяды в конце концов согласились бы признать его власть, если бы в Дамаске вдруг не появился Убайдаллах ибн Зийад, сбежавший из Басры. Его энергичное вмешательство убедило сирийцев собрать совет и выбрать на нем единого халифа. Им стал Марван аль-Хакам – глава влиятельного клана хакам. Марвану пришлось жениться на матери своего политического соперника Халида, чтобы встать выше него в правах на престол, и пообещать ему и его сторонникам, что Халид получит власть после его смерти.
Халиф был избран, но почти вся страна находилась в руках Ибн аз-Зубайра. Даже ад-Даххак переметнулся на его сторону и отобрал у Омейядов Дамаск. Поэтому первый удар Марван нанес по армии ад-Даххака. Битва у Мардж Рахит – точнее было бы назвать ее противостоянием – продолжалась двадцать дней. Исход сражения решила хитрость Убайдаллаха ибн Зийада: он посоветовал Марвану заключить с ад-Даххаком перемирие, а когда его воины расслабятся, сокрушить их внезапной атакой кавалерии. Тот так и поступил. Армия ад-Даххака была разгромлена, и вся Сирия перешла под власть Марвана.
Следующей целью халифа стал Египет. Это была стратегически важная провинция, откуда в Мекку поступали золото и зерно. Хотя египтяне присягнули Ибн аз-Зубайру, часть местной знати поддерживала Омейядов и обещала Марвану помощь, если он вторгнется в Египет. Так оно и произошло: когда его армия появилась у Фустата, городская верхушка договорилась о почетной сдаче города. Вместе с Фустатом в подчинении Марвана оказалась вся египетская провинция.
После египетского успеха Марван почувствовал себя достаточно сильным, чтобы объявить своим преемником не Халида, как это было решено на совете Омейядов, а своего собственного сына – Абд-аль-Малика. Его предложение почти не встретило сопротивления. Хасан ибн Малик по каким-то причинам решил отказаться от своего протеже Халида, а других сильных соперников у него не было. Вскоре после того, как сирийцы присягнули Абд-аль-Малику, Марван умер. Говорили, что ночью его задушила подушкой
Абд аль-Малик в это время был уже немолод – ему исполнилось сорок, – и имел большой опыт в политике и ведении войны. Внешне он был очень привлекателен: высокий, статный, большеглазый, с орлиным носом, – но страдал скупостью и любил лесть. Власть попала к нему в неудачное время: халифу приходилось одновременно отбиваться от арабов на юге и византийцев на севере. Во главе Византии стоял талантливый Константин IV Погонат, не так давно разбивший флот Муавии с помощью греческого огня. Воспользовавшись раздорами арабов, византийский император за два года отвоевал Родос, Крит и Кипр и очистил от арабов все Средиземноморье, а на суше захватил Кесарию, Антиохию и Акку. Абд аль-Малику пришлось заключить с Погонатом унизительный мир, чтобы перебросить все свои силы на восстановление власти в халифате.
Снова шииты
Все это время в Басре и Куфе продолжались беспорядки. Формально оба города перешли под власть Ибн аз-Зубайра, но на деле их гораздо больше волновали свои внутренние распри. После смерти Хусейна они не только не угасли, но получили новый толчок. Вскоре после битвы в Кербеле в доме Сулеймана ибн Сурада, авторитетного шиита, в Куфе собрались пять старых сподвижников Али. Целью этого собрания было решить один вопрос – как искупить свою вину за предательство Хусейна. Все они чувствовали себя в ответе за гибель своего имама и считали невозможным жить дальше, не отомстив за его смерть. На совете было решено уничтожить убийц Хусейна или умереть.
Такой случай представился очень скоро: у ворот города показался главный виновник смерти Хусейна – Убайдаллах ибн Зийяд, вернувшийся из Дамаска с сирийской армией. Шииты решили немедленно дать ему бой. К этому времени на стороне Сулеймана было уже 16 тысяч сторонников, но когда он объявил военный сбор, пришли только 4 тысячи. Союзники из Басры и вовсе не явились. Наместник Ибн аз-Зубайра в Куфе предложил подождать, пока он соберет свое войско, и выступить вместе, но Сулейман отказался: его цель была умереть ради искупления греха, а в таком деле помощь не нужна.
Преимущество изначально было на стороне Зийада-младшего, и во время сражения к нему подходили все новые войска. Сулейман с его 4 тысячами двое суток бился с троекратно превосходящей его армией. На третью ночь к Ибн Зийаду подошли еще десять тысяч человек. Исход битвы стал очевиден. На следующее утро шииты отбросили ножны своих мечей – было ясно, что они им уже не пригодятся, – и пошли в бой. Сражение длилось почти до вечера, пока лучники Зийада-младшего не перебили большую часть шиитского войска, в том числе и самого Сулеймана. Остатки его армии ночью отошли за реку, сожгли мосты и вернулись в Куфу.
Разгром и смерть Сулеймана выдвинули на первый план нового вождя шиитов по имени аль-Мухтар. Поначалу он не имел большого авторитета и формально действовал от имени последнего сына Али, брата погибшего Хусейна, – Мухаммеда ибн Али. Сам Мухаммед не предпринимал никаких действий и даже не поощрял к ним аль-Мухтара, туманно говоря о воле Аллаха и возмездии за убийство брата, но аль-Мухтару, человеку убежденному и энергичному, было достаточно и этой уклончивой поддержки. Главными виновниками гибели Хусейна он считал куфийскую знать, поэтому его целью стало восстание против местных властей в Куфе. Он уговорил присоединиться к нему аль-Аштара, сына одного из близких друзей Али и влиятельного человека в городе, и начал подготовку к мятежу.