Львы в наследство

Паттерсон Гарет

Тем не менее он не оставлял забот о детенышах Эльсы и с помощью одной только мелкокалиберной винтовки набил дичи и спрятал этот неприкосновенный запас в полом стволе дерева – будет чем подкармливать крошек! Его забота о львах, как всегда, осуществлялась вопреки немыслимым приказам паркового начальства!

В это время Джой работала над книгой Вечно свободные – историей детенышей Эльсы – и разъезжала по всему свету с чтением лекций. Где она только не побывала – в Южной Африке, Индии, Сингапуре, Австралии и Америке! Во время этих изматывающих странствий, поставленная перед необходимостью публично рассказывать о своей жизни, как бы это ни было тягостно для нее, Джой всегда ощущала присутствие

рядом духа Эльсы и верила, что именно она придает ей силы.

Между тем в Кении пришло к власти новое – черное – правительство, и для Джорджа, которому пришлось оставить своих питомцев в Серенгети, настал период неустроенности. Он считал, что со сменой правительства будет не до сохранения дикой природы, а значит, делать ему будет нечего. Он размышлял о новых проектах и планах, когда получил предложение поработать со львами на съемках фильма Рожденная свободной. В конечном счете именно благодаря этому предложению Джордж вернулся в Меру, а затем в Кору; именно оно дало новый толчок делу всей его жизни – возвращению львов в родную стихию; именно оно способствовало благотворной для обеих сторон встрече Джорджа с Вирджинией Маккенна и Биллом Трэверсом, которые создали кинопортреты Джорджа и Джой.

Кинобизнес был незнакомым миром для Джорджа. Ему были совершенно чужды споры и личные проблемы людей, работавших над фильмом; более того, он обнаружил, что все эти пререкания и склоки отвлекают от сути задуманного дела и приводят к утрате авторитета. Впрочем, Джордж привязался к занятым в картине львам и загорелся желанием добиться свободы хотя бы для нескольких из них – нельзя же так, играют роль Свободных, а потом вернутся за решетку!

По завершении работы над фильмом Джорджу вручили двух львов, которых звали Мальчик и Девочка, – это были талисманы 2-го батальона шотландской гвардии. Позже к ним присоединился третий лев-киноактер по имени Югас, и вскоре Джордж, с помощью своего друга Теда Госса, переправил их в Меру, а Джой привезла туда самку гепарда по имени Пиппа.

Джордж основал свой лагерь у подножия холма Мугвонго, а лагерь Джой располагался в десяти километрах от него. Гепарды со львами не уживаются – вот главная причина, почему Джордж и Джой решили разъехаться. Вернувшись в Меру, Джордж обрел относительный покой: его лагерь находился возле болота, куда приходили стада буйволов, антилоп, водяных козлов и жирафов; но главное – он жил в родных местах со своими зверями, которых так любил.

Итак, Джордж и Джой обосновались в Меру, гепардиха Пиппа процветала, привыкала к дикой природе и трижды приносила приплод. Пиппа стала темой двух следующих книг Джой – Пятнистый сфинкс и Пиппа бросает вызов.

К несчастью, этой гармоничной жизни не суждено было долго продолжаться: трагический случай изменил все.

Однажды помощник Джорджа Джонни Баксендейл, сын его старинного приятеля, вез в лагерь Мальчика. По дороге он встретил ехавшего навстречу охранника парка Питера Дженкинса, и они остановились поболтать. Вместе с Дженкинсом ехали его жена и Марк, маленький сын, а лендровер у него был открытый. Вдруг Мальчик сделал прыжок с капота и попытался схватить ребенка. Джонни ткнул животное ружейным стволом, чтобы заставить его отступить. Дженкинс дал задний ход и поволок хищника, пока тот окончательно не отцепился. У Марка остались царапины на голове и глубокие раны на руках.

Инцидент оказался несчастьем для Джорджа. Сначала ему даже сказали, что львов следует пристрелить, а сам он пусть убирается из Меру. Как раз после этого Мальчик заболел – он столкнулся с дикобразом и жестоко пострадал от его колючек. У Джорджа не было иного выбора, как оставить Девочку, Югаса и четырех львят, которых ему подкинули

задолго до несчастья, в Меру, а самому ехать вместе с Мальчиком туда, где жила Джой, – у нее был дом на озере Наиваша. Там, по крайней мере, за львом легко будет наблюдать и ухаживать. Да, у меня есть все основания полагать, что этот период был особо напряженным для Джорджа и Джой, – кончилось тем, что Джой потребовала развода, обвиняя Джорджа в жестокости по отношению к ней. Но, как писал Джордж в автобиографии, что касается моей жестокости, то, по всей видимости, она в значительной мере является плодом воображения Джой: она абсолютно не допускала возражений и, естественно, порою находила меня чересчур упрямым.

1969 и 1970 годы для Джой были полны несчастий и несбывшихся надежд, что, естественно, не могло не подтолкнуть ее к требованию развода. После тяжелейшей автокатастрофы ей пришлось перенести несколько мучительных операций на правой руке, из-за травм она лишилась возможности играть на фортепьяно и рисовать, а ведь именно эти занятия она так любила и они действовали на нее исцеляюще. К тому же власти потребовали от Джой оставить занятия с гепардихой, и она набросилась с обвинениями на Джорджа. Когда Джордж собрался выпустить Мальчика в дикую природу, Джой заявила, что он должен отвезти льва в один из предложенных регионов и просто оставить его там; его отказ вывел ее из себя. Но и на этом обиды не кончились: эмоциональную травму нанес ей ее издатель и друг Коллинз, который, побывав в гостях у двух других авторов, живших на Наиваше, – Сью Хартурн и Миреллы Риччарди, обошел ее стороной. В конце концов чаша терпения Джой оказалась переполненной.

К счастью, ситуация изменилась, когда Джой начала работать над новой книгой – Пиппа бросает вызов. Отношения не ухудшились, даже когда Джой пришлось смириться (хотя бы только в душе) с тем фактом, что Джордж не оставит своих занятий со львами в дикой природе.

Испытывая прилив сил и бодрости, она с головой ушла в новые книги и проекты, например в предложенную ей работу над фильмом Жить свободными, и разговоры о разводе понемногу стихли.

Стали налаживаться дела и у Джорджа: ему предложили попробовать Кору вместо Меру для продолжения работы по подготовке львов к жизни в родной стихии.

…Между тем наши съемки продолжались, и Джордж с большим чувством рассказывал перед камерой о прожитых здесь годах. Правда, с тех пор в Меру произошли большие перемены. Приезжих поселили в современном домике для туристов, но никакие удобства не могли отвлечь Джорджа от того, что он знал и любил, – от окружающей природы. Услышав однажды вечером львиный зов, он терялся в догадках – а вдруг это подают голос потомки Югаса или Девочки? Когда они ехали по заповеднику, возле дороги таинственно возникла одинокая львица. Остановившись, она взглянула на машину и незаметно исчезла – столь же внезапно, как и появилась.

Джордж повел киногруппу сквозь густой кустарник к тому месту, где обрела вечный покой Эльса. К несчастью, тропка успела зарасти, так что даже местные жители не могли точно указать местонахождение могилы. Но Джордж не забыл. Увидев могилу, он страшно разволновался. Здесь он предал погребению прах Джой, возможно, вспоминая при этом ее слова:…Когда я сидела здесь, а бок о бок со мною сидела Эльса, я чувствовала, будто я у райского порога. Увы, на этом святом печальном месте побывали недобрые люди – незадолго до прибытия сюда Джорджа какие-то сомалийцы потревожили могилу, очевидно надеясь найти там сокровища; еще раньше они похитили находившуюся на ней бронзовую табличку. Теперь Джордж сидел здесь в окружении чужих в общем-то людей, а в памяти его, должно быть, вставали события, связанные со смертью Эльсы и Джой.