Львы живут на пустыре
Шрифт:
Витька молчал. Ну что тут скажешь? Он думал. Потом всё-таки сказал:
— Он же живой, Эва. Он поправится. И ухо заживёт.
— Я знаю, — тихо ответила Эва, — с ним всё в порядке.
Витька
— Эва, бросьте вы этот проклятый цирк! — почти закричал Витька. — Чтоб он сгорел!
Эва перестала плакать, приподнялась и изумлённо посмотрела на Витьку. Она долго и внимательно его разглядывала, будто видела впервые. Потом твёрдо сказала:
— Никогда. Я никогда его не брошу. И папа тоже. А ты никогда не говори так больше. Мы поссоримся.
Она это так сказала, что Витьке вдруг стало очень стыдно… И завидно. Он опустил голову и смущённо пробормотал:
— Чего ж ты плачешь?
— Мне Тима жалко. Бедный Тим, — сказала Эва.
Витька оторопел. Вот так номер!
— Ты что, с ума сошла?! Может, мне всё показалось? Может, это твой папа Тима покусал?
— Жалко, жалко, — упрямо повторяла Эва. — Папа выздоровеет, а Тима у нас не будет. С ним нельзя больше работать. Его в зоопарк отдадут. А я его люблю.
Витька совсем запутался. Он сидел, положив подбородок на острые коленки, и молчал.
Потом он проводил Эву домой. Она уже совсем успокоилась и очень хотела спать. Видно, от всех этих переживаний она здорово устала. Глаза у неё слипались. Она просто засыпала на ходу.
Витька подождал, пока в её окошке погаснет свет. Уходить ему не хотелось. Он ещё долго сидел на ступеньках фургончика и думал.
Высоко в небе пророкотал самолёт.
Витька поднял голову, отыскал среди жёлтых звёзд две красные, убегающие вдаль точки и снова, в который раз за этот вечер, подумал, как это здорово найти себе в жизни любимое дело.
Ему показалось, что он тоже нашёл своё единственное, самое важное дело.
А может быть, и не нашёл ещё, но обязательно найдёт. Теперь он знал это точно. Только любимое. Самое важное. Самое единственное.