Лягушка-принцесса
Шрифт:
— Мне известно об этом, госпожа Юлиса, — сухо проворчал сын императора.
— Гот Камий сильно избил господина Птания, — игнорируя явно сквозившее в его голосе недовольство, продолжала Ника. — Но он меня не выдал, за что я ему очень благодарна.
— Ну, что вы, госпожа, — довольно натурально засмущался отпущенник. — Это пустяки. Да я жизнь готов отдать за его высочество!
При последних словах он бросил в сторону удивлённо вскинувшего брови принца взгляд, который, видимо, считал "обжигающим".
— Клянусь молниями Нолипа, об этом я не знал, —
— Ах, ваше высочество! — на глазах владельца заведения заблестели слёзы. — Служить вам — лучшая из наград!
— Кто-то по-прежнему очень хочет моей смерти, господа, — продолжила девушка. — И если в Радле действительно объявился человек, который видел меня в Канакерне, его могли просто убить, чтобы не допустить моего оправдания. Но, если выяснить источник слухов? Вдруг тот человек действительно существовал? Тогда, возможно, удастся найти тех, кому он это рассказывал, и уговорить их дать показания в Сенате? Вряд ли сенаторы меня оправдают, но, быть может, хотя бы начнут расследование и пошлют в Канакерн ещё одного гонца? Или небожители смилостивятся над нами, и тот человек лишь уехал из столицы, а может, просто прячется где нибудь?
Отпрыск Константа Великого вопросительно посмотрел на гостеприимного хозяина публичного дома.
— Сделаю всё возможное, ваше высочество, — клятвенно заверил тот, прижав руку к груди.
— А я попрошу господ Герона и Сциния расспросить своих знакомых, — удовлетворённо кивнув, пообещал принц. — И с господином Акцием надо поговорить. В последнее время он, правда, редко покидает Цветочный дворец, но у него остались приятели, которые всегда в курсе самых последних сплетен. Пусть он хотя бы напишет им письма.
— Для начала неплохо бы узнать хотя бы имя того человека, господин Птаний, — предложила беглая преступница. — Вы же сказали, что господину Бронию кто-то говорил, как его зовут?
— Он забыл, — печально вздохнул собеседник.
— Так пусть вспомнит! — раздражённо буркнул Вилит.
— Понимаю, ваше высочество, — поджал губы отпущенник и поинтересовался. — Так я могу идти?
— Идите, господин Птаний, — небрежно махнул рукой юноша.
Не дожидаясь, пока владелец заведения скроется за дверью, гостья наполнила бокалы, и протянув один из них молодому человеку, сделала маленький глоток.
— Неплохое вино, — одобрительно причмокнул губами тот, возвращая кубок на стол. — Вы сообщили родственникам, что остались в Радле и у вас всё в порядке?
— Я хотела, — ответила Ника. — господин Птаний обещал мне в этом помочь. Но узнала, что недавно умерла бабушка, госпожа Торина Септиса Ульда, и не решилась беспокоить дядю в дни траура. Вы же знаете, как он чтит традиции? А с сенатором Юлисом мне связываться как-то не хочется. Это же он хотел выдать меня замуж за Авария.
— Понимаю, — кивнул собеседник. — Но всё же не откладывайте с этим. Родственники, наверное, очень переживают из-за того, что вы отказались отплыть в Либрию.
При этих словах взгляд
Та на миг растерялась, не понимая: что бы это могло означать? Но потом подумала: "Может, ему интересно: вспоминаю ли я о Декаре, за которого собираюсь просить родичей? Так он что, ревнует, но не хочет говорить напрямик?"
К своему стыду девушке пришлось признаться, что за эти дни образ влюблённого невольника в её сознании как-то потускнел, словно подёрнувшись лёгким туманом, и мысли о нём уже не царапали сердце так глубоко и болезненно, как прежде.
Тем не менее Ника решила, что не будет разговаривать о беглом рабе с сыном императора, и улыбнувшись, сказала:
— Я как раз собиралась написать дядюшке письмо.
— Вы же понимаете, что сообщать ему, где вы находитесь, ни в коем случае не следует?
— Разумеется, господин Вилит, — с лёгкой обидой хмыкнула девушка, ставя на стол бокал, который всё ещё держала в руках. — Я хочу наладить с дядей переписку через тайник.
— Это как? — живо заинтересовался собеседник.
Беглая преступница охотно разъяснила ему способ конспиративной связи с помощью так называемых "почтовых ящиков".
— Нет! — едва дослушав её до конца, решительно заявил молодой человек.
— Почему? — растерянно хлопая ресницами, промямлила Ника, весьма озадаченная столь категорическим запретом.
— Это слишком опасно, — безапелляционно заявил принц. — Вашим родственникам достаточно знать, что вы живы, здоровы и находитесь в безопасности.
Девушка хотела возразить, но быстро передумала. Понимая, что она и так уже сильно огорчила императорского отпрыска, попаданка сочла необходимым проявить покладистость хотя бы в мелочах. А на следующем свидании можно будет вновь вернуться к этому вопросу.
Ника рассудила, что для начала будет достаточно и одного послания, в котором она подтвердит свой отказ от путешествия в Либрию и попросит дядюшку позаботиться о Декаре, поэтому согласилась.
— Хорошо, господин Вилит.
— Мне тут недавно показали ваше любовное письмо к господину Ротану, — внезапно огорошил её тот.
— Что?! — вытаращив глаза, вскочила на ноги девушка. — Какое ещё письмо?! Да я ему ни строчки не писала!
— Успокойтесь, Ника, — поднявшись, молодой человек положил ей руку на плечо. — Я знаю, что оно не имеет к вам никакого отношения, хотя какой-то негодяй и требовал за них у матери тысячу империалов.
— Тогда зачем так говорить? — огрызнулась беглая преступница, убирая его ладонь, и, шагнув к столику, наполнила бокал. — Я ещё никому не писала любовных писем. Хотела написать вам, да налётчики помешали.
— Я лишь повторил то, что мне сказали, — с деланным равнодушием пожал плечами принц.
"Ну так думай, прежде чем повторять! — мысленно фыркнула попаданка, медленно осушая кубок. — Вот батман, чуть дурой не сделал. Только любовных писем мне и не хватает. Доказывай потом, что ты ни при чём".