Лягушка в сметане
Шрифт:
Да что это она все время их сравнивает! Можно подумать, Вадим значит для нее больше, чем просто нечаянный знакомый. Никто из них никого не выбирал. Их встреча — всего лишь воля случая. Вот получит он свои деньги, и ищи ветра в поле!.. Только когда он их получит?
— Варя, какие-то проблемы? — поинтересовался он, скосив на нее взгляд.
— Да нет, это я просто так. Сижу и думаю: обременила человека…
— Человека — значит, меня? — весело переспросил он. — Хорошо, когда женщина видит в тебе человека.
—
— Варя, почему ты так не любишь себя?
— Не люблю? С чего ты взял?
— Знаешь, я знал одну особу. Страшная, как моя жизнь! На голове три волоса — и все густые. Талия отсутствует, глазки маленькие, нога — сорок первый размер, но сколько в ней было самомнения! Во-первых, она считала, что сможет охмурить любого мужчину, какой ей приглянется, а во-вторых, что если она этого пока и не делает, то лишь потому, что ей некогда. И что странно, мужчины вокруг нее так и вились…
— А для чего ты мне это рассказываешь? Чтобы подчеркнуть, какая я неинтересная особа? — нахмурилась Варя.
По отношению к Вадиму она вообще вела себя странно: или ночевать приглашала ни с того ни с сего, или ощетинивалась, как теперь, из-за его вовсе не обидных слов. Уж не испытывает ли она к нему некие чувства, которые пока не хотела ни к кому испытывать? Для начала ей как минимум надо бы оглядеться да подумать о том, как дальше жить!
— Вот видишь, ты уже и обо мне подумала черт-те что! А почему ты не веришь, что мужчине с тобой может быть интересно? И радостно. И уютно.
— Уютно? — удивилась она. Насчет радости — это он загнул, потому Варя и пропустила это слово мимо ушей. Ухватилась за последнее, не такой явный комплимент. — Но я же не диванная подушка.
Вадим шутливо застонал.
— Господи, куда я попал!
Но вообще-то Варя сердилась напрасно. Ей об этом еще подруга Оля говорила:
— Будилина, надо нести себя, уметь подать. Верить, что ты — классная женщина. А если ты в это не поверишь, то мужик — тем более. Мужчины, запомни, видят твой образ таким, каким ты сама его для них рисуешь.
Теперь и Вадим о том же. Варвара такая, какая есть! В конце концов, не всем же быть легкомысленными кокетками.
Вадиму она сказала небрежно:
— Я подумаю о твоих словах на досуге.
— А у нас сейчас как раз и есть этот самый досуг, — откликнулся он беззаботно, останавливая машину чуть поодаль от дачи, которая их заинтересовала, прямо за штабелем аккуратно сложенного кирпича.
Фонарь у калитки участка, где они остановились, то есть на другой стороне узкой улочки, давал небольшой аккуратный кружок света, который как раз касался штабеля кирпича у калитки. Сразу за этим островком света начиналась прямо-таки чернильная темнота. Вспоминая это сравнение, Варя представляла себе
— Чего это ты примолкла? — спросил Вадим, заглушая двигатель. День сегодня был довольно теплый, аж плюс двенадцать, и он думал, что на некоторое время мотор вполне можно заглушить, в салоне машины тепло. — Обиделась, что ли?
— Думаю о твоих словах, — язвительно откликнулась Варя.
— Значит, ты мне доверяешь?
— Вполне.
— И обещаешь меня слушаться? Тогда поцелуй.
Он приблизил к ней свое лицо и даже вытянул трубочкой губы.
Варвара от неожиданности отшатнулась.
— Ну вот, — нарочито серьезно покачал головой Вадим, — с чувством юмора у тебя тоже напряженка.
— А у тебя с чувством такта, — огрызнулась она.
— Прости, — он поспешил разрядить повисшую в воздухе неловкость, — кажется, я не ко времени расшалился. Вообще-то прежде я к таким шуткам не был склонен, сам не пойму, чего это вдруг во мне игривость прорезалась.
— Может, ты волнуешься? — предположила Варя.
Она решила, что ее ненормальная реакция на достаточно невинные шутки тоже не соответствует провинности Вадима. Уж если кто здесь и волнуется, так это она сама. Причем вдвойне — за него и за себя.
Как ни уговаривала Варвара себя мысленно, будто Вадим всего лишь хочет вернуть свои деньги, что-то мешало ей поверить в безоговорочность его намерений.
Но к удивлению Вари, Вадим согласно кивнул на ее вопрос.
— Ты права. Волнуюсь и потому пытаюсь храбриться.
— Может, уедем отсюда, пока не поздно?
— Еще чего! После того как я потратился на мясо, а ты на лекарство для бобика. Кстати, сколько с тебя слупил ветеринар?
— Вот именно слупил. Сумму в рублях даже назвать постеснялся. Уж слишком она фантастическая. Сказал в долларах: двадцать.
Вадим присвистнул.
— И ты еще сомневаешься, лезть или не лезть, да за такие деньги я эту собаку голыми руками усыплю. Вернее, удавлю.
— Какой ты, оказывается, агрессор. В отличие от меня ты, наверное, в себе не сомневаешься?
— Если бы это было так, — хмыкнул он. — Все, что я говорил тебе, обычно я говорю себе. Только вот эффекта — ноль.
— А я отчего-то думала, что все наши мужчины в себе уверены, — протянула Варя. — Уж так мы их забаловали.
— Все, да не все, — тяжело вздохнул Вадим. — Вспомни, как ты меня с первого взгляда в штыки приняла.
Варя смешалась: не станешь же отрицать такой факт или уверять, что теперь она относится к нему совсем по-другому. Наверное, он уже и сам это видит. К тому же они просто партнеры. Достаточно, что Варя ему доверяет. Она вовсе не обязана его непременно любить.