Лю Яо: Возрождение клана Фуяо
Шрифт:
Чэн Цянь смущенно поднял взгляд. В проеме стоял надменный молодой господин, одетый в белое, и смотрел на него со странной улыбкой. Его персиковые глаза были полны неописуемого очарования.
Сердце Чэн Цяня забилось чаще. Мгновение спустя он проснулся, но еще долго в растерянности оглядывался по сторонам.
Какое-то время он сидел в оцепенении. За окном сияла яркая луна и далекие звезды. В комнате царила осенняя прохлада, и кто-то заботливо накрыл Чэн Цяня тонким одеялом. На мгновение ему даже показалось, что он вновь стал обычным смертным.
Янь
Столь уникальный музыкальный талант его старшего брата грубо выдернул Чэн Цяня из объятий грез. Желание бросить в голову Янь Чжэнмина курильницу полностью смыло все возникшее во сне притяжение. Не удержавшись, Чэн Цянь многозначительно кашлянул:
— Почему бы тебе не пойти в свою комнату и не поиграть там?
Сводящая с ума мелодия «флейты» стихла. Не оборачиваясь, Янь Чжэнмин невозмутимо произнес:
— Я играю здесь вот уже три дня. Насекомые из рощи, вероятно, похватали свои семьи и сбежали прочь. Лишь ты один ничего не видишь и не слышишь.
Затем он, наконец, повернулся. Его лицо было совершенно спокойным, как неподвижное озеро, а в глазах, словно в глубоких колодцах, плескалась темнота ночи. Но, когда он заговорил, его голос был подобен пламени.
— Даже смертные не спят так крепко, как ты, не говоря уже о заклинателях изначального духа. Что на самом деле находится в этом деревянном мече?
Чэн Цянь без раздумий ответил:
— Воля меча.
У Янь Чжэнмина дернулся глаз.
— Перестань молоть чепуху. Ты думаешь, я не смогу выяснить это сам? Очевидно же, в клинке находится чье-то сознание!
Чэн Цянь еще не полностью проснулся и плохо соображал. Услышав эти слова, он так испугался, что сон как рукой сняло.
Воля меча в деревянном клинке была частью его изначального духа. Неужели его обман так быстро раскрылся? Но ведь последние пару дней он беспробудно спал. Это невозможно. Нельзя обнаружить сознание спящего человека. Неужели его старший брат настолько проницательный?
Мгновение он пристально смотрел на Янь Чжэнмина, гадая, не обманывают ли его, а после чуть сощурился и произнес:
— Конечно, в этом мече есть осознание. Воля деревянного меча клана Фуяо подобна живому существу.
Чэн Цянь угадал. Янь Чжэнмин действительно пытался его обмануть.
Осознав, что не сможет добиться от Чэн Цяня правды, Янь Чжэнмин сердито повернулся и крепко сжал пальцами плечо юноши, затем протянул руку и приподнял лицо младшего брата за подбородок. Губы Чэн Цяня были бескровными. После трехдневного сна он выглядел измотанным, что явно намекало на последствия внутренней травмы.
— Даже если ты откажешься мне что-либо говорить, разве я сам не пойму? — холодно улыбнулся Янь Чжэнмин.
Стоило ему только произнести эти слова, и Чэн Цянь почувствовал, как порыв чужой Ци прошел через точку
1 Цзянь-цзин (jianjing) — «цзянь» — «надплечье»; «цзин» — «колодец» акупунктурная точка (VB.21) расположена в области надплечья, в углублении, напоминающем колодец. По-другому называется Бо-цзин.
Едва поток Ци влился в его тело, как у Чэн Цяня появилась идея. Он тихо застонал, а затем согнулся пополам, как если бы страдал от сильнейшей боли. Никогда в своей жизни он не был настолько сообразительным, как в этот момент.
Чэн Цянь был из тех, кто и глазом бы не моргнул, если бы мир вдруг взял и рухнул. С самого детства он был невыносимым упрямцем и, если бы в драке ему выбили зубы, он бы попросту проглотил кровь и двинулся дальше. Он так редко показывал кому-либо свою боль, что этот прием оказался на редкость эффективным. Пусть его игра и оставляла желать лучшего, но Янь Чжэнмин прекрасно умел пугаться.
Глава клана Янь тут же забыл о допросе. Его лицо побледнело от страха, он немедленно прервал поток Ци и заключил Чэн Цяня в объятия, а затем пробормотал:
— Что такое? Неужели я перестарался? Э-э-э... Я…
Так Чэн Цянь нашел еще один способ борьбы со своим старшим братом, эффект от которого превзошел все его ожидания. Регулярно симулировать страдания было не лучшей идеей, но в ключевые моменты это могло бы оказаться очень даже полезным. Во всяком случае, этим можно было стращать главу клана. Поэтому, юноша решительно нахмурился и молча покачал головой.
Янь Чжэнмин внезапно встал.
— Я налью тебе воды.
Чэн Цянь бросил на него быстрый взгляд. Выждав немного, он, заикаясь, робко произнес:
— На самом деле, я отправился в Безмятежную долину и встретил там частицу души нашего учителя.
Янь Чжэнмин в растерянности застыл.
— Именно мастер предложил мне использовать деревянный клинок в качестве сосуда для воли меча, — сказал Чэн Цянь. Юноша плыл по течению, не испытывая ни малейшего угрызения совести. Их учитель все равно был мертв. Не было никого, кто мог бы опровергнуть его слова. — Это была не моя идея.
Янь Чжэнмина с головой захлестнуло чувство вины. Почти утонув в нем, он даже не осмеливался взглянуть на Чэн Цяня. Сейчас, даже скажи Чэн Цянь, что луна квадратная, он бы безоговорочно поверил в это.
Казалось, достоинство главы клана Янь готово было рассыпаться в пыль и разлететься по начисто выметенному павильону Цинань.
Чэн Цянь вздохнул с облегчением. Пары реплик оказалось вполне достаточно, чтобы запугать его старшего брата. Юноша почувствовал, что потратил все накопленное за жизнь остроумие, ради одного единственного момента.