Люби меня

Грин Соня

Кажется, Итачи шокирован. Я выбиваю из него улыбку, потому как она слегка касается его губ.

— Не хочешь?

— Неа, — я вздыхаю, пытаясь подобрать слова. — Не знаю, что ты там собираешься вылить на меня, но лучше тебе от этого не станет. Ну, веселее точно. Твои «серьезные» разговоры, — я показала кавычки в воздухе, — подождут.

На мгновение он постарался стать серьезным.

— А если я скажу, что это серьезно, и что я вряд ли наберусь мужества снова об этом поговорить?

Обдумывая

его слова я на самом деле задумалась. Любопытство хотело узнать, что он считал должным сказать. Но любопытство никогда не доводило до добра.

— Ты хочешь рассказать, как кого-то убил?

— Нет.

— Ты хочешь сделать мне предложение? — я быстро добавила, откашлявшись: — Сейчас, в смысле?

— Нет.

С удовольствием я заметила небольшую улыбку на его губах. Он прошелся рукой по волосам, выдавая нервы.

— Тогда, — я приблизилась к его лицу, — я не хочу знать.

Мгновением позже, Итачи накрывает своими губами мои. Сотни поцелуев с ним. И только этот какой-то извиняющийся. Угождающий. Но знаете, что? Любой поцелуй Итачи Учиха стоит контракта с Дьяволом.

Душ, я любила его. Вода омывающая тело, и мысли, приходящие только здесь. В конце концов я дура. Окончательно влюбленная в старшего Учиха.

Это не значит, что всё это время я ничего не знала или не была влюблена в него. Просто, однажды ты понимаешь, что чертовски втрескалась в человека, которого знаешь давно. Ты могла играть или не признавать. Лгать. Но, вот, наконец, ты сдаешься. Окончательно понимаешь, что возможно простишь всё. Что ты уже та дурочка, которой рано или поздно будет больно.

И здесь у каждого свои метафоры. Метафора на каждое разбитое сердце.

Но отчего-то казалось, что с Итачи я буду счастлива. Была же до этого дня, так что изменится? В некоторых вопросах он был серьезнее меня самой. Он был тем, кого я так сильно хотела, что ноги подкашивались, а живот наполнялся бабочками.

Идти с ним бок о бок, вместе, вот чего я хочу сейчас. И, надеюсь, навечно.

Выйдя из душа, я удивилась как у меня не выросли крылья. Сейчас казалось, что и эволюция мне подвластна.

— Итачи? — позвала я, когда в комнате никого не обнаружила.

Телефон злобно запиликал, и ругнувшись про себя, я попыталась его найти. Память подсказывала, что я оставила его в гостиной.

— Итачи? — позвала я еще громче, совершенно не понимая почему он не отзывался.

Гостиная. Звук прекратился и теперь было труднее найти его. Проверив полки, я повернулась к дивану. Обшарив его, я наконец нащупала телефон.

— Итачи! — мне казалось я крикнула еще громче, когда зашла на кухню, но его и там не оказалось.

В панике, я прошлась по всей квартире. Дважды, словно Итачи не высокий мужчина, а потерявшийся котенок.

Крылья уже не казались возможными,

а небольшая истерика подкатывала. Но, эй! Это ведь была квартира Итачи. Он по любому вернется.

Или это мне намек уйти?

Противный сигнал телефона вернул меня в реальность. Посмотрев на экран, я не нашла там ожидаемого звонка или сообщения от Итачи. Лишь неизвестный номер.

Присев на стул на кухне, я безучастно открыла сообщение, думая о том, что мне делать дальше. От него не было даже никакой записки. Не было же?

«Нам нужно поговорить. Прошу тебя, давай встретимся завтра в кафе Gold в 13:00

Саске».

Моё сердце остановилось. Возмущенно оглядевшись по сторонам, словно кто-то может понять меня, я уставилась на экран перечитывая смс.

Нам нужно поговорить. НАМ. Я засмеялась. Вслух. Моя нервная система была не готова.

Я не заметила второго сообщения. Упс.

«Мне нужно поговорить с тобой, ладно? Я буду ждать тебя в любом случае».

Закатив глаза, я пыталась успокоится. Искренне пыталась, хорошо? Я пыталась, пыталась не думать о Саске. Довольно долго. Сколько всего он натворил с тех пор как вернулся в Японию. Еще одна победа за Итачи, с ним я стала забывать о младшем.

Не сдержавшись я несколько раз ударила по столу. И остановилась, заметив плавное движение. Бумажный лист плавно опадал вниз. Видимо упал с холодильника.

Подняв его, мгновение спустя, я принялась читать.

«Я люблю тебя.

Это оправдание, которое я придумал. Нет, я безумно влюблён в тебя. Это правда. И мне кажется если я скажу это, то ты простишь меня.

Прости, малышка, но я должен всё тебе рассказать.

Между тобой и Саске стоял лишь я. Именно я — та причина, по которой вы расстались.

Ты, может, улыбаешься сейчас, и я ясно вижу эту улыбку. И так хочу, чтобы она осталась на твоих губах на вечно.

Но я чертов эгоист, детка. Я так влюбился в тебя. Так захотел. Девушку собственного брата. Мне гореть в аду. Или быть во льду рядом с Люцифером за предательство.

Я люблю тебя.

Итак, вещи, что я “выливаю” на тебя.

Я сказал Саске, что трахнул тебя, когда погибли наши родители.

Я не сказал и поддержал иллюзию того, что у Саске кто-то был. Потому, как в то время он был один и переживал боль в компании алкоголя или тренировок. У него вообще никого не было после тебя.

Я не скрывал, скорее наоборот, следы секса с тобой.

Я натолкнул его на мысль об учебе за рубежом.

И он проходил добровольное лечение с психотерапевтом, таблетками и прочей хренью. И, возможно, я предполагал к чему приведет ваша встреча. Ты винишь его. И он винит тебя, видит счастливой со мной, его братом.