Любимая для Монстра

Ригер Мелиса

Эдмунд слегка улыбнулся, едва заметно, скорее уголком губ.

— Ещё только утро, а ты уже успела провести инвентаризацию всей провизии? Шустрая, однако.

Он смотрел на меня внимательно, будто оценивая или проверяя. И мне казалось, что этот взгляд проникал в самые глубины души, оголяя каждую мысль.

— Ты моя жена, Розалия ДЮРАН, — наконец проговорил он. — Всё, чем я располагаю, принадлежит и тебе.

Он махнул рукой, будто отпуская меня, но я осталась стоять на месте.

— Да, я ваша жена, — медленно

ответила я. — Но это стало возможным только благодаря вам.

Эдмунд усмехнулся, слегка покачав головой.

— Хватит лгать, будто я дал тебе что-то невероятное, — бросил он с насмешкой. — Я был в замке твоего отца и видел, как ты жила. По сравнению с тем, что у тебя было там, это место — скорее амбар.

Он слегка откинулся в кресле, не отрывая глаз.

— В любом случае, это твои права и обязанности — распоряжаться имением мужа, каким бы оно ни было. У меня достаточно золота, чтобы перестроить хоть десять таких замков, если тебе это нужно.

Я вдруг ощутила странное смешение чувств: раздражение, горечь и даже лёгкое восхищение. Он говорил с такой уверенностью, что казалось, будто весь мир принадлежит ему.

— Занимайся тем, чем занимаются другие благородные жёны. Покупай драгоценности, ткани, нанимай кого хочешь. Всё, что тебе угодно. Не думай, что я нищий только потому, что моё происхождение не столь благородно, как у тебя.

Я не ответила. Что я вообще могла сказать? Он был прав: её прежняя жизнь была наполнена богатством и роскошью, но ничего из этого по-настоящему ей не принадлежало. Это было имущество её отца, которым она не имела права даже пользоваться.

Эдмунд, как всегда, говорил с такой непреклонностью, что никто бы не посмел ему перечить. В нём чувствовалась сила, которая отличала его от прочих лордов. Он не был одним из них. Его путь был вымощен кровью и войной.

“Человек, который подавил десятки восстаний, удержал в руках земли, находящиеся на грани краха. Он построил свою власть на страхе и уважении. И теперь он мой муж.”

Я сжала пальцы, чтобы не выдать эмоций. Эдмунд, тем временем, продолжил, будто не заметив молчания:

— Всё, что я сделал, было ради силы и порядка. И если я не хожу на празднества и не разделяю любовь этих лордов к пиру и бесполезным тратам, это лишь потому, что я не вижу в этом смысла. Но это не значит, что я навязываю и тебе такой жизненный уклад.

Я все еще молчала, чувствуя, как напряжение в комнате нарастает. Не могла позволить себе выглядеть жалкой в его глазах. Но что-то внутри всё же дрогнуло: перед ней был человек, которого боялись и уважали тысячи.

—Можешь идти.

Я опустила глаза, а затем сделала лёгкий книксен.

— Благодарю вас, мой Лорд.

Эдмунд лишь хмыкнул, вновь сосредоточившись на мече.

Глава 24

Вечер

выдался тихим. Усталая после долгого дня, я провалилась в сон, едва коснувшись подушки. Но внезапный звук заставил меня резко открыть глаза. В полумраке комнаты я увидела его — Эдмунда. Он стоял у двери, высокий и непринуждённый. Возвышающаяся тень в темноте так сильно напугала меня сонную, что я почти вскрикнула от неожиданности, отшатнулась и, потеряв равновесие, соскользнула с кровати, с глухим стуком упав на пол.

Эдмунд обошёл кровать и, присев на её край, посмотрел на меня с ленивой усмешкой.

— Что это за проклятие, Розалия? Ты вновь и вновь падаешь даже с такой широкой кровати?

Его тон был таким насмешливым, что мне захотелось провалиться сквозь землю. Собрав остатки достоинства, я поднялась с пола и поспешила вернуться на своё место, с трудом подавляя смущение.

Эдмунд протянул руку и, неожиданно мягко, провёл пальцами по моим волосам.

— Чем это ты сегодня пахнешь? Лаванда, чабрец… Принимала ванну с травами?

— Да, — выдавила я, удивлённая его интересом. — Служанка приготовила её для меня, чтобы снять усталость. Мышцы болели после насыщенного дня.

Его глаза засверкали, и уголки губ дрогнули в лукавой улыбке.

— Жаль, что ты уже искупалась, — произнёс он с издёвкой, не сводя с меня взгляда. — Я думал, как вчера искупать тебя сам.

Кровь прилила к моим щекам, лицо запылало так, что я не могла на него смотреть. Моё смущение, казалось, доставляло ему удовольствие. Он чуть склонил голову, наслаждаясь моментом.

Я попыталась отвести взгляд, но моё внимание невольно привлекли его волосы. Обычно гладкие, они сейчас были растрёпаны, будто он целый вечер терзался мыслями. Прежде чем успела себя остановить, моя рука потянулась к нему, неосознанно сглаживая непокорные пряди.

Он замер, поражённый моим жестом. А я только поняла, что сделала.

— Простите, я… — начала я, но мой голос предал меня.

Его взгляд был пристальным, острым, как клинок, пробирая до самого сердца. Внезапно я осознала, что сидела в полуспущенном платье, с обнажённым плечом и ногами, выставленными напоказ. Горячая волна захлестнула меня с головы до пят.

— Розалия… — Его голос был тихим, почти хриплым, прежде чем он резко потянул меня к себе. Я не успела даже вздохнуть, как его губы прижались к моим.

Его поцелуй был требовательным, властным, лишая меня способности мыслить. В одно движение он опрокинул меня на кровать, а его руки начали своё изучающее путешествие.

Он провёл пальцем по ткани, скрывавшей грудь, круговыми движениями касаясь чувствительной кожи под ней. Тонкая ткань не могла скрыть ничего, и я чувствовала, как тепло его прикосновений проникает глубже. Его язык слегка провёл по краю, заставляя моё тело изгибаться под ним.